Чьи чары сильнее - стр. 40
– Идите туда и ищите любой след, – отдал распоряжение Агат, указывая рукой по направлению исчезающего отпечатка, – я хочу знать, откуда пришёл убийца.
– Что мы должны найти? Там нет городской стены, мы можем уйти далеко в лес, – поинтересовался один из стражников.
– Куски одежды, сломанные ветки, всё что угодно. Мне докладывайте незамедлительно, что бы вы не нашли, – закончив раздавать указания, Агат развернулся и пошёл обратно. Проходя мимо Ворка, продолжающего приводить Марли в чувства, он остановился, – опросите всех жителей на этой улице. Кто-то должен был что-то видеть или слышать.
– Начну немедленно, – затараторил городской чародей, но Агат его уже не слышал, он зашёл в дом и закрыл за собой дверь.
Чаровей прошёл на кухню, здесь был самый большой стол в доме, положил на него окровавленный меч, достал из сумки все магические сферы, с зафиксированными найденными уликами в них, и снял заклинание сдерживания. Три куска ткани и клок волос легли перед Кри в линию. Одну за другой он заставлял улики подниматься на уровень глаз и проворачиваться в воздухе. Куски ткани были старые, и истончены, покрытые плесенью и вымазаны землей, они были готовы в любой момент рассыпаться на нити. Если клочки материи, найденные на первом этаже, пахли затхлой почвой, то найденные в спальне мэрла источали другой запах, запах разложенной человеческой плоти. Особенно слышимый запах исходил от клока волос. Агат прикрыл глаза и не поверил версии, возникшей у него в голове. Ладони вспотели, могильный запах стал отчётливей, сердце застучало быстрее. Кри растерялся. Он никогда не сталкивался с таким. Поразмыслив, Агат вернулся к входной двери, и целый час пытался создать заклинание, способное отобразить мёртвое существо, пришедшее в дом, но все его попытки были безрезультатны. Чаровей осознал, что в его арсенале нет заклятий, способных обнаружить мёртвого, живого мёртвого. Понять, что делал умерший человек в последние дни своей жизни он мог, при наличие самого тела, так же, как и отобразить пропавшего при помощи его вещей. Здесь же совершенно другой случай. После десятка попыток Агат вернулся к уликам, и вновь заточил их в магические сферы. Обнаруженное, следовало отправить в замок Канцлера для более детального исследования. Выходя из дома, он увидел стражника, бегущего к нему.
– Мы нашли! Нашли! – кричал стражник, его глаза были раскрыты от испуга, а лицо искажено от страха, – там… там… он ползёт…
– Что нашли? – насторожился Кри.
– Там в лесу… мы шли по следу… он там… оно там…, – стражник махал руками в сторону дороги.
– Веди!
Стражник почти бежал впереди, постоянно оглядываясь на Агата. Сразу за домами чаровей со стражником наткнулись на алебарду, воткнутую в землю.
– Мы воткнули, как метку. Посмотрите, что там, в траве, – стражник указал трясущимся пальцем на землю. Агат наклонился и увидел кость, которая оказалась пальцем ноги, – отсюда и туда, – стражник пальцем указал в сторону леса, его рука затряслась ещё больше, – дальше костей больше.
Они шли по лесу от алебарды к алебарде, затем от воткнутой в землю ветки, до ветки. Чем глубже они продвигались в лес, тем больше становилось меток. Через пятьсот пяток стражник вывел чародея к основной поисковой группе, стоявшей полукругом около чего-то, что лежало на земле. Расступившись, стражники дали пройти Агату. На первый взгляд ему показалось, что лежит груда костей и тряпья, но когда куча зашевелилась, то маг вздрогнул, как и все, кто стоял рядом. Инстинктивно Агат выстроит магическую защиту, полупрозрачный щит в рост чаровея возник перед ним и замерцал серебряными искрами. Мертвец же не обращал на людей внимания. Цепляясь остатками пальцев за стебли и траву, он полз прочь от города. Пол своего туловища он растерял в лесу. Череп был лысый, последние части скальпа он оставил в кустах, через которые пробирался десять пяток назад. Мёртвый то и дело двигал челюстью, как будто пытался хватать воздух прогнившими зубами. Агат убрал магическую защиту и знаком показал стражникам отойти. Обойдя скелет, Кри присел на пути мёртвого. Только тогда мертвец поднял череп и посмотрел пустыми глазницами на живого.