Четыре жезла Паолы - стр. 28
Предупреждение Джатты пришлось вовремя: девушек ждали. От «ну что?» да «ну как?» со всех сторон у Паолы аж голова закружилась.
– Учитель придет, все расскажет, – выпалила Джатта.
– Нам бы отдохнуть, – тихо сказала Линуаль, – выдохлись.
Паола молча проскользнула к себе.
Села, завернувшись в одеяло, прикусила губу – больно, до крови. Бил озноб. Тупо, глухо болело в груди, как будто кто-то невидимый медленно и упрямо тянул оттуда жилы. Хотелось выть. И назойливо, нудно, на самом краю сознания бился странный, неправильный, непривычный звук. Будто щенок скулит – да откуда б ему здесь взяться?
И вдруг внезапно Паола поняла: это за стеной, в соседней келье, плачет Иза. Паола упала на кровать, уткнулась лицом в подушку. Если бы слезы могли помочь…
Линуаль ушла на следующий вечер. Вскоре после обеда ее вызвали к Ольрику, а когда вернулась из храма Паола, подруга встретила ее во дворе гильдии, закутанная в темный дорожный плащ и с небольшой котомкой через плечо. Обняла, шепнула:
– С Джаретом идем.
– Вдвоем?! – ахнула Паола.
– Так проще. – Линуаль отстранилась, обхватила себя руками, будто мерзла. – Большой отряд не спрячешь, а мы тихо пойдем. Сама будто не понимаешь, у демонов силы – что двоих убьют, что два десятка. Зря людей терять.
Паола передернула плечами. Эти слова были не Линуаль – чужие. Но… наверное, подумала Паола, так и в самом деле правильно. А что не нравится – ну, война вряд ли может нравиться.
– Далеко хоть?
– Туда… где Хетта погибла. А потом – дальше, в мои края. Золото нужно. Ольрик сказал, горные за эликсиры цены втрое подняли. А у нас там есть… недалеко совсем.
– Погоди, ты о чем. – Паола даже не сразу поняла, что за «у нас там» имеет в виду подруга. – У эльфов, что ли? В лесу?! Сохрани Всевышний, убьют ведь!
– Да ну, – отмахнулась Линуаль. – Зачем эльфам золото? Главное, сделать все тихо, не нарушить покой леса, и все будет хорошо. А я лес знаю. Только вот не увидимся долго теперь. Удачи, Паола.
– Тебе удачи! – Подруги обнялись снова, крепко, силясь продлить последний миг вместе. Но вот Линуаль отстранилась, отвернулась резко и вышла за ворота – почти выбежала. Свернула к казармам. Паола стояла, глядя вслед, стояла долго, хотя Линуаль почти сразу скрылась за поворотом узкой улочки. Шептала благословения, сглатывала слезы и все никак не могла заставить себя отвернуться, уйти, пойти на ужин, а после – спать, а завтра – снова в храм, лечить, словно ничего не случилось, словно их тихая, мечтающая о доме и муже Линуаль не ушла туда, где уже погибла Хетта, и дальше – в золотые леса, где гибнет любой неосторожный путник.
В себя ее привел развязным тоном заданный вопрос:
– Эй, дева, где тут ваши главные?
У ворот толпилась стайка подростков, возглавляемая долговязым худым юнцом. Долговязый разглядывал Паолу с пристальным, каким-то жадным интересом.
– Зачем тебе главные? Вы вообще кто такие?
– Подмастерья. Лучшие подмастерья, – долговязый приосанился, – гильдии переписчиков и рисовальщиков.
– Что-то непохожи на лучших, – буркнула Паола. Наглый взгляд гостя вызывал почти позабытое с детских времен желание заехать по морде, а откровенное вранье побуждало выпроводить. Лучшие, как же! – Думаешь, я не знаю, по сколько лет в вашей гильдии в учениках ходят? Кисточки моют да перышки чинят за мастерами?