Четыре сказки о подлинной дружбе - стр. 8
Но с такой бедой, вышедшие рано утром наружу бобры, быстро справились. Лихо поотгрызав кое-какие уже надломленные ветки они в считанные минуты освободили проход. И хотя ещё несколько оставшихся сучков им всё же мешали и слегка цепляли за шкурки, бобры решили не обращать внимания на эти мелочи. Такие пустяки, не шли ни в какое сравнение с поломкой плотины, а ведь от неё зависело всё вокруг. Плотину требовалось срочно ремонтировать, иначе вода грозила быстро покинуть пруд. Сейчас после столь обильного ливня уровень воды ещё хоть как-то держался. Но в течение дня поток точно бы схлынул, а это уже пугало тяжкими последствиями.
Поэтому бобры, оставив на потом нависшую над их хаткой берёзу, моментально кинулись чинить плотину. Вот тут-то и пригодились поваленные ураганом ветки, деревья и сучья, всё пошло в дело. Однако этого было недостаточно. Пробоины были большими и того материала, что валялся поблизости, не хватало ни на одну заплатку. Но к этому времени из своих убежищ уже выбрались и другие жители леса. Увидев, какое катастрофическое положение сложилось на пруду они тут же пришли на помощь семейству бобров.
И в этом нет ничего удивительного, ведь пруд был достоянием всего леса, и его судьба тревожила всех без исключения. Даже крохотные полёвки с землеройками и то подключились к общему делу. Работы хватало всем. Каждый тащил из леса посильную ношу. Кто сучок, кто веточку, кто комочек глины или камушек, и тут же передавал их бобрам. А те уже составляли из них массивные заплатки. Топтыжка хоть и был сухопутным медвежонком, но повёл себя как водолюбивый бобрёнок. Он наравне с Бориской нырял и плавал, укладывая большие ветки и камни в основание плотины.
– Вон ту ветку клади сюда!… А этот сучок туда!… Да камушком припри, так плотнее будет… – постоянно подсказывал ему Бориска, трудясь рядом.
– Понял!… Так и сделаю!… А куда девать вон то бревно?… – тут же отзывался Топтыжка узнавая новый фронт работ. Одним словом трудились дружно, слаженно и споро. Всё вокруг кипело, бурлило и клокотало. Плотина стремительными темпами восстанавливалась. В трудах и заботах никто и не заметил, как пришла ночь. Но и она не остановила спасение пруда. Те самые болельщики, что днём носили веточки, маленькие бельчата и бурундучата, теперь нашли старый пень со светящимися гнилушками, и тут же приспособили их вместо фонарей. Плюс помогла своим голубовато-матовым светом луна. Да и звёзды, высыпавшие ближе к полуночи, тоже посодействовали своим золотистым свечением. Так что работа шла всю ночь напролёт.
Только под утро стали ощутимы плоды всеобщего труда. Уже было исчезающий пруд, вновь наполнился до краёв водой, и мог снова радовать своим присутствием лесных жителей. Чего нельзя сказать о погоде, она окончательно испортилась, и осень полностью захватила власть в лесу. Впрочем, это уже никак не повлияло на состояние плотины, она была основательно укреплена и вновь служила прочным и надёжным плацдармом на пути у воды. И всё же одна маленькая деталь так и не была доведена до ума. Это та самая свисающая над входом в хатку бобров крепкая берёза. Её решили оставить на весну, и с первым же теплом устранить эту недоделку.
– Ну, сильно-то она не мешает,… пусть так и торчит,… а то уже сил нет, с ней возиться,… все устали, вымотались,… вот за зиму отдохнём, поспим, поедим запасов, а по весне уберём… – позёвывая, заключил на семейном совете папа бобр. А мама с Бориской его поддержали.