Четвертый континент. По главной улице с оркестром - стр. 10
– С точки зрения сухопутья, более чем. Практически весь околоток вокруг Хмеймим обшмонали, на «бородатых» охотясь. А вот на море-океане нынешний состав только в противодиверсионных тренировках руку набивал, – вздохнул капитан и взглядом попросил сигарету. Александр протянул пачку:
– Ты ж, вроде как, в не курящих числился?
– Так, иногда тянет.
– Противодиверсионный опыт тоже неплохо. Командование явно сей факт учло.
– Ну да. Изучить акваторию порта на предмет перспектив проникновения супостата водой.
– Кстати, в Порт-Судан познакомлю с коллегой по ремеслу. У него практики душегубства под водой и над …, в общем, вам по пояс.
– Здорово! – Смоляк радостно потер ладони, зажав дымящуюся сигарету в зубах. – А то я, грешным делом, мандражировал малость.
Полковник заговорчески подмигнул:
– Далеко я,
– Далеко заброшен,
– Даже ближе
– Кажется луна.
– Пригоршнями водяных горошин
– Плещет черноморская
– Волна.
Константин недоуменно уставился:
– Это вы к чему?
– Да ни к чему. Стихи Есенина на ум пришли.
Красное море, на манер гигантского короеда, выгрызло в земной коре стежки-дорожки, понадкусало заливы-бухты, понаплевало пляжи-острова и оставило изрезанное в побережье в неком раздрепе, но идеальным для порта-гавани.
– Порт-Судан, командир, прямо по курсу, – мечтательно растянул фразу Морозов, разглядывая в бинокль наплывающий берег. С подобным придыханием, похоже, говаривали конкистадоры, вглядываясь с высоты марса фок-мачты на очередную полоску земли в Карибах. – А пляжей-то, мать честная, на километры. Пальмов, как у нас ранеток. Курорт!
– Ага, райское наслаждение. – Полковник, облокотясь на леер, с любопытством разглядывал акваторию перед входом в гавань. – Трафик нехилый. Сухогрузов один, ммм…, семь штук. Зерновоз под желто-блокитным ползет. Британец в нашу сторону чапает.
– Центр Вселенной, бляха муха! – Андрей перевел оптику на стального цвета корабль с хищными обводами. – Фрегат Royal Navy. С вертушкой на юте. По нашу душу?
– Вряд ли. Патрульный, скорее всего. Красное море за бортом. Вотчина по ихним понятиям. Пока.
Еще без малого два часа БДК крался по пятам лоцманского буксира. Тот, на манер ищейки, елозил носом по самой волне, будто фарватер вынюхивал. Справа выстроились шеренги портовых кранов на тонких ножках. Прямо жирафы, что тянутся к сочным листьям крон. За ними торчали, словно пусковые установки «Триумфа» в стартовой позиции, колонны элеватора. А вокруг … Выплясывают сарабанду солнечные блики, облюбовав вместо танцевальной площадки лазурь Красного моря. Пернатые топмачтовыми бомберами несутся на бреющем, то и дело камнем падая в море за рыбой. В небесной выси ватой расползаются белёсые облачка, не реализовав мечту нахмуриться до дождливости. Рыбацкие лодки, пижонские яхты, широкозадые паромы, пассажирские пароходы всяк на свой манер обживают рукава гавани. Ноев ковчег портсуданского разлива. Ей-ей.
На длиннющий, словно взлетно-посадочная полоса, пирс из-за дальних ангаров с ржавыми крышами выкатился нехилый кортеж. С высоты палубы «Цезаря Куникова» они смотрели, как автоколонна, вытянувшись в струну, приближалась.
– Любопытный симбиоз автопарка тутошних силовиков, – Морозов озадаченно почесал за ухом. – Тут тебе и “Rover”, и «сотый Крузак», и 469-тый уазик. Э-хе-хе.