Четвертый год - стр. 14
Олег стянул с костерка закипевший чайничек, сыпанул жменю трав. Хорошая посудина, почти негнутая. Клепа подарил, выкопав среди рухляди в центре катаклизма.
Будто вызванный силой мысли, из ночной тьмы показался сам Клепа. Выгрузив возле костра охапку веток, он присел рядом с Пауком:
– Ты, тварь электронная, сколько можно этот комп курочить? Иди, блин, дров принеси, я запарился эти кусты рубать.
Паук и ухом не повел:
– Сам и руби – ты у нас создан для грубой работы. А я мозг, мне это противопоказано. И вообще, это не комп, это… Ну как тебе дураку объяснить… это что-то вроде узла сигнализации. Тут система датчиков и…
– Да на хрена тут твоя сигнализация? Что тут воровать? Дрова наши? Совсем у тебя крыша съехала.
Клепа сокрушенно покачал головой, сплюнул в костер, воровато огляделся, порывшись в своем мешке, достал пластиковую бутылку приличной емкости, заговорщицки произнес:
– Подставляйте кружки, пока никто не видит, налью кое-чего покрепче этой мочи, которую вы чаем обзываете.
Паук хохотнул:
– Так вот ты зачем меня за дровами гнал! Хотел отключить от пользователей этой бутылки!
– Ну так нахлебников вроде тебя полно, а бутылка одна. Кабан, ты что, спишь, что ли? Нам же больше достанется.
– Я и во сне выпить могу, – буркнул здоровяк, – а кружка моя перед твоим носом.
– Одни нахлебники, – вздохнул Клепа, отвинчивая колпачок.
Олег принюхался к содержимому кружки:
– Это что такое и где ты это спер?
– На бутылках было написано, что коньяк. Там их еще много: полный микроавтобус бухла разного. Много разбилось, но и осталось немало. Я припрятал. На всякий случай. А то бы все наши перепились.
Паук без разговоров влил в себя кружку, причмокнул и, наливая в освободившуюся посудину чай, констатировал:
– Не коньяк, конечно, но тоже ничего.
– Много ты понимаешь, упырь электронный, – возмутился Клепа. – Не хочешь, не пей.
– А кто сказал, что не хочу?
Олег, обрывая ленивую перепалку товарищей, поинтересовался:
– Ну и как вам ваксы?
– Здоровые ребята, на таких бы огороды пахать, – одобрил Клепа, но затем потише добавил: – Но смотрю на них, и рука к арбалету тянется.
– Аналогично, – подтвердил Паук.
Кабан ничего не ответил – он сегодня был не в духе. Но зато Клепа болтал за двоих:
– Это хорошо, что мы их к развалинам не пустили. Не видели они, сколько там добра разного. Но это ненадолго: они, конечно, не профессора, но все равно догадаются, что надо проверить, откуда мы все это приперли. Думаю, надо будет постоянный пост теперь держать там, пока все ценное не вытащим.
– Мы за год все не вытащим, – вздохнул Олег. – Считай, до дождей месяца три осталось, а это десять походов «Варяга», если все делать в темпе. У ваксов и своих дел полно, не смогут они вечно тут сотни воинов держать, так что в реальности будет три-четыре похода, это максимум шестьдесят тонн. А по моим прикидкам, вытащить надо в десять раз больше.
– Ну железо можно не спешить вытаскивать, – предложил Клепа.
– Ты что! – возмутился Паук. – Железо в первую очередь! Вторую зиму оно может не пережить: харды накроются, коррозия начнет платы жрать, да и на ноутах батареи может переморозить, если температура хорошо опустится.
– Мозги у тебя переморозит, – хохотнул Клепа. – Я о железе настоящем, а не о твоем электронном мусоре. Там одних колес вагонных сотни две, вот это, я вам скажу, интересная работа – их вытаскивать. Или движки автомобильные – тоже весело тащить. Ну что, еще по одной?