Четвёртый брак чёрной вдовы - стр. 3

- Ух ты… - выдохнул висельник. – Прошу прощения, а я-то принял вас за замшелую каргу, донья. Но только это ничего не меняет и…

Он осекся, когда Катарина твердым шагом подошла к нему, взялась за шнурок с крестом, висевший у него на шее, дернула на себя сильно и резко, заставив приблизиться почти вплотную, и тихо сказала:

- Я спасу вас, чего бы мне это ни стоило. Даже если вы будете упираться, как старый осел!

Нет, он был такой же – совершенно такой же!

Катарина узнала каждую черточку его лица – шрам над правой бровью, нос с горбинкой, черные густые брови, придававшие мрачный, почти зловещий вид, упрямо выдающийся подбородок и губы – такого же четкого рисунка, твердые, но удивительно нежные, когда касаются в поцелуе…

Серые глаза дона Хоэля удивленно расширились, а в следующее мгновение достойная вдова поцеловала убийцу прямо в губы – при всех, без стеснения!.. Зрители ахнули, как один, а Лусия спрятала лицо в ладонях, едва не застонав.

Поцелуй длился мгновение, не больше, а потом Катарина чопорно сказала:

- Обвенчайте нас немедленно, отец Жозеф, мне надоело ждать, - и теперь никто не посмел ей возразить.

Судья мрачно сопел, втягивая голову в плечи, а палач торжественно развязал преступника, показывая, что казнь не состоится. Сам виновник сих событий смотрел на рыжую вдову не отрываясь, словно она одним поцелуем не только лишила его дара речи, но и привязала к себе крепче, чем упавшими на помост веревками.

Обряд венчания не занял много времени – священник торопливо и испуганно зачитал молитву, и благословил новобрачных:

- Объявляю вас мужем и женой!

Катарина взяла новоявленного супруга под руку:

- Я помогу вам дойти до кареты, дон.

Но он отстранился:

- Благодарю, я и сам в силах до нее добраться.

Передернув плечами, Катарина пошла вперед, указывая дорогу, а он заковылял за ней. Палач услужливо подскочил и подставил плечо, и от его помощи убийца не отказался. Толпа расступилась перед ними, давая дорогу. Катарина шла очень прямо, не озаботившись опустить вуаль, и не смотрела ни вправо, ни влево. Лусия семенила рядом, а следом палач вел хромающего Хоэля Доминго, который забористо ругался сквозь зубы всякий раз, когда наступал на покалеченную ногу.

Кучер распахнул карету, из которой испуганно выглядывала Агапита, сразу же юркнувшая в уголок, когда страшный женоубийца подошел ближе.   

Три женщины сели рядком на одной стороне, а на другой расположился счастливо спасенный дон. Он угрюмо посматривал на спутниц, пытаясь тыльной строной ладони откинуть с лица спутанные отросшие пряди. Катарина помогла ему, не побрезговав прикоснуться, и он счел нужным объяснить:

- Пальцы сломаны.

- Да, - ответила Катарина, опуская глаза. Конечно же, его пытали, и испанским сапожком дело не обошлось.

Глаза она опустила зря, потому что сразу же уперлась взглядом в мощные ляжки и в грязную тряпку, которой были обмотаны бедра дона Хоэля. Под тряпкой скрывалось нечто не менее мощное, и Катарина, напомнив себе о правилах приличия, перевела взгляд в окно.

- Мы вызовем врача, он позаботится о вас, - сказала она как можно мягче.

- Не надо врача, - тут же отмахнулся он. – Это все ерунда.

- Переломы – это опасно, - ответила Катарина, задетая его небрежным тоном.

- Ерунда, - последовал не менее оскорбительный в своей небрежности ответ.