Четвертая высота. Это моя школа - стр. 83
– Понятно! – звонко откликнулись девочки.
Раскатистый, всюду слышный звонок ворвался в комнату, и сразу же все встали.
– Ну вот что, – торопливо сказала Надежда Ивановна. – Надо будет на днях устроить сбор отряда и всех подтянуть. А пока – что сможете, сделайте сами. Поговорите с подругами серьезно. Как члены совета отряда. И поскорее. Не откладывайте в долгий ящик.
– Жалко, что сегодня не удастся, – сказала Оля. – У меня, как назло, шесть уроков.
– Это ничего, пусть девочки пока поговорят с отрядом сами.
Катя так и встрепенулась:
– Ага, Стелла! Вот видишь! А ты не хотела…
Стелла ничего не ответила и только пожала плечами.
Надежда Ивановна искоса посмотрела на обеих девочек, а потом на Олю. Оля чуть заметно кивнула головой.
– Ну, – сказала Надежда Ивановна, – идите в класс, да поторапливайтесь, а не то на урок опоздаете.
Слегка подталкивая друг друга в дверях, девочки вышли из комнаты и пустились бегом по коридору, уже почти совсем опустевшему.
Честное пионерское
– Девочки, сейчас же положите сумки! Наташа и Аня, станьте у двери. Никого из класса не выпускать! Звеньевые – к звеньям!
Так командовала Катя, перебегая от парты к парте после того, как Анна Сергеевна вышла из класса. Сегодня учительница ушла раньше своих учениц, потому что спешила в другую школу – к мальчикам. Она поручила Зое Алиевой последить за тем, чтобы все спокойно разошлись по домам. Но Катя никого не выпускала.
– Зоя, подожди немножко, – говорила она. – Наташа и Аня, держите дверь крепче.
Никто не мог понять, в чем дело, кроме членов совета отряда и звеньевых, побывавших на большой перемене у Надежды Ивановны.
– Да что случилось? – спросила Наташа у Ани, которая уже стояла у дверного косяка, как солдат на часах.
– А вот увидишь, – ответила с таинственным видом Аня, хотя сама не знала ровно ничего. – Ты только никого из класса не выпускай!
И она изо всех сил вцепилась в медную ручку двери.
А Катя уже стояла возле учительского стола.
– Девочки, нам надо сказать вам что-то очень, очень важное! – почти кричала она, ударяя ладонью по столу. – Кто там шумит? Успеете сложить книжки. Стелла, выходи сюда! Начинай!
– Да что ты ко мне пристала? – с досадой сказала Стелла и, нахмурив тоненькие черные брови, сердито посмотрела на Катю. – Почему это непременно я должна начинать?
– Потому что ты председатель совета отряда.
– Так ведь сегодня у нас нет сбора, а так – простой разговор. Можешь говорить сама.
– И буду. Сама все скажу, если ты такая… такая…
– Какая «такая»?
– Не знаю. Это сейчас все равно… Девочки! Людмила Федоровна на нас очень сердится. Мы ее подвели!
По классу словно ветер пробежал.
– Как это – подвели? Когда? Чем? – заговорили все сразу. – Почему ты знаешь, что она сердится?
– А мы с Аней вчера вечером были у нее. И вот, когда она узнала, как мы встретили Анну Сергеевну, она чуть-чуть не заплакала.
И Катя принялась рассказывать.
Но говорила она теперь совсем не так, как на большой перемене, когда ее расспрашивала Надежда Ивановна.
Ведь Надежда Ивановна, хоть и носит красный галстук и лучше всех разбирается в пионерских делах, все-таки не пионерка, не ученица четвертого класса. Она – большая, а большим интересно только самое главное. И времени тогда было маловато, всего каких-нибудь пятнадцать минут. А теперь никто Катю не торопил – уроки кончились, да и девочкам, конечно, хочется узнать все подробно.