Четвертая республика: Почему Европе нужна Украина, а Украине – Европа - стр. 18
Сожалений я не испытывал. Меня и Украину несло вихрем в неизвестное будущее. Вскоре после запуска газеты мы открыли рекламное агентство. В 1991 году я попробовал свои силы на телевидении – стал продюсером, автором и ведущим первой в стране телепрограммы о бизнесе «Деловые новости», выходившей дважды в неделю на телеканале «Тонис», который вещал на большей части Левобережной Украины.
Из постреволюционного хаоса Украина выходила очень тяжело. Это сейчас я понимаю, что нам предстояло пройти несколько трансформаций сразу: создать национальное государство и присущие ему институты – от исполнительной власти, несущей полную ответственность за происходящее в стране, до армии, центрального банка и судебной системы (все это были прерогативы союзного центра), построить рыночную экономику на месте командно-административной системы, утвердить демократию там, где 70 лет с помощью террора, репрессий и пропаганды правила одна-единственная партия. Тогда же несовпадение надежд («мы завтра будем жить, как в Европе») и реальности (экономический спад затянулся на целое десятилетие) травмировало украинцев на десятилетия вперед.
Если с государственным строительством и демократическими институтами ситуация была еще более-менее терпимой, то украинская экономика в начале 1990-х не дождалась своего Бальцеровича или Гайдара. Куда и как плыть, не знала ни бывшая коммунистическая номенклатура, ни бывшие диссиденты. Руководители промышленных гигантов, которых называли «красными директорами», и советские экономисты, которых в одном анекдоте характеризовали как «самое разрушительное оружие» СССР, поначалу пытались решать проблемы так, как они привыкли: с помощью приказов и печатания денег. Промедление на старте привело к тому, что экономическая стабилизация затянулась почти на целое десятилетие. Страна сорвалась в гиперинфляцию (в 1993 году индекс потребительских цен составил 10256 %), что не прибавляло ни популярности рыночным реформам, ни уверенности в том, что у Украины есть будущее.
У меня времени на раскачку не было. Я женился, мы ждали ребенка. Газета «АТВ» оказалась проектом ярким, но как только эксклюзивность программы передач была утеряна (а это произошло достаточно быстро), исчезла и основная ее ценность.
В 1994 году вместе с моим товарищем Андреем Гунченко я создал «Теленеделю» – возможно, мой самый успешный медиа-проект (по крайней мере, он оказался самым долговечным). Если в случае с «АТВ» акцент делался на телепрограмме, то здесь она была лишь гарниром. Основным блюдом служили интервью со звездами, истории из их жизни, обзоры фильмов и сериалов. Мы с самого начала задумывали «Теленеделю» как сетевое издание, которое будет распространяться по всей стране в виде локальных выпусков.
Стратегия, которую я написал, гласила: к 1997 году «Теленеделя» должна стать самым популярным изданием в Украине. Так и вышло В 1995 году «Теленеделя» начала выходить в Киеве, Запорожье и Днепропетровске. В 1996-м к ним добавились Симферополь, Одесса и Донецк. За три года мы «закрыли» все самые читающие регионы страны.
Девяностые запомнились многим как эпоха безвременья. Слабое, коррумпированное государство, разгул уличной преступности и рэкета. Нам удалось пройти через эти годы без потерь. Наше преимущество заключалось в том, что ни власти, ни криминальные структуры не понимали, чем мы занимаемся. Еще с советских времен издательская деятельность не воспринималась как источник прибыли: подумаешь, издают какую-то газету. Многие до сих пор не верят, что на медиа можно зарабатывать.