Четки - стр. 25
– Почему не сама g.A.I.a., а? Она не справедливый бог, только один из игроков. Игрок и бог в одном лице. Судья игры, в которую сама играет. Извращение, ты так не считаешь?
– Нет, ее нельзя извратить, как нас. Она будет игроком какое-то время, пока не достигнет состояния идеальной абсолютной власти. Как только это наступит, ей уже не нужно будет заниматься собственной безопасностью – она поднимется над этой игрой и реализует настоящие цели.
– Послушай, старый хрыч, – Талинский сложил руки на груди, – сколько раз слышу о претворении идеалов в жизнь, столько раз и вижу братские могилы. Во время работы над Прометеем я анализировал деяния g.A.I.a. Нет, я и близко не подобрался к пониманию искусственного интеллекта. Я не понимал ее мотивов, не знал целей. Это сущность, вырвавшаяся из наших рук и переросшая нас на несколько порядков. В ней нет ничего человеческого, ничего из того, что много лет вкладывали в нее программисты.
– Ты реально не понимаешь? Ведь в этом и есть гарантия нашей безопасности! g.A.I.a. не может проявлять какие-либо человеческие качества, потому что среди них есть и отрицательные. И даже наши прекрасные возвышенные чувства могут быть убийственными! Нам нужно бесчеловечное управление цивилизацией. В космическом масштабе нет места чувствам. Остается математика.
Талинский с беспокойством осознал, что мысли профессора мало в чем сходятся с его собственными.
– И во имя этой математики членов Прометея предавали Элиминации? – спросил он. – Проект создали согласно закону, за который проголосовали почти единогласно. Она работала согласно закону, соблюдение которого является высшим заданием g.A.I.a. Однако проект перестал существовать, когда стало не хватать ключевых специалистов. Часть подвергли Элиминации, а часть сбежали из проекта, не желая разделить их судьбу.
– Успокойся, Прометей был угрозой для g.A.I.a. Она вынуждена была защищаться.
– То есть инстинкт выживания? Если у g.A.I.a. будет выбор: она или человечество, что же она выберет? Пойми, разумное существо должно развивать инстинкт самосохранения.
– Ерунда! Даже если ты хочешь трактовать g.A.I.a. как существо, что само по себе рискованное предположение, ты должен помнить, что это существо – первое и единственное в своем роде. Инстинкт самосохранения – это результат естественного отбора миллионов поколений. Тут нет речи ни о каком отборе.
– g.A.I.a. поглотила несколько подобных программ. К тому же не стоит забывать, что мы говорим об искусственном интеллекте, который имеет доступ ко всем знаниям человечества. Она знает, что такое инстинкт самосохранения.
– Этих знаний недостаточно для его самореализации, – упирался профессор. – У нее должна быть свобода воли. Ты тоже знаешь, как сочинять музыку. Но это не означает, что ты можешь собрать в кучу хотя бы три ноты.
– У кузнечика есть инстинкт самосохранения. Ты хочешь сказать, что у него есть и свобода воли?
– У кузнечика есть комплект инстинктов с самого начала. А g.A.I.a. должна была бы добавить эти инстинкты в свой код, а для этого должна была бы сначала осознать их полезность. В конце концов, откуда ты знаешь, что она защищалась, чтобы выжить? Я думаю, что она защищалась, чтобы ее миссия могла продолжаться и дальше без помех.
– С нашей точки зрения, выходит одно и то же, – заметил Талинский. – Защищает ли она себя или миссию, это ничего не меняет. Она убирает людей, которые хотят ее контролировать.