Четки - стр. 14
Харпад проигнорировал все это и присел на корточки возле Марыси.
– Ничего не случилось, видишь? – он показал на машины. – Все даже к лучшему, мне заплатят за ремонт. Родная, помни, это важно: если какой-то психолог будет спрашивать, ты думала, что это просто игра.
– Чтобы мне не подняли ПО?
Харпад сглотнул. Она понимала больше, чем могло показаться. Он поцеловал ее в волосы и встал.
– Если ничего не случилось… – Он обернулся к мужчине, но сзади уже раздался сигнал полиции. Он опустил голову. Еще мгновение назад была надежда, что этого можно избежать. Обычно так и происходило, хватало только сервисных авто. Обе машины могли ехать дальше, если бы не блокировка компьютеров.
На аварийной полосе остановился серебряный Тарпан с высоким клиренсом и бампером, который напоминал энергопоглощающую панель. Двери открылись, наружу вышел полицейский в комбинезоне, каске с затемненным зеркальным щитком и со знаком Сирены на груди. Он отсалютовал, назвал свой номер и спросил:
– Пострадавшие есть?
Харпад покачал головой.
– Пожалуйста, словами, – потребовал полицейский.
– Я – нормально. Там, – он показал на вторую машину, – не знаю.
– Тогда почему вы отрицали, если у вас не было данных?
Харпад напрягся. Связываться с полицией всегда рискованно, но они тоже люди, даже если скрыты за анонимностью униформы.
– Я не сделал ничего противозаконного, – сказал он. – И был бы весьма благодарен за быстрое урегулирование дела. Эта ситуация мне неприятна.
Полицейский уже что-то искал в экране коммуникатора, размещенного на запястье.
– Вы поедете с нами, – заявил он неожиданно. – Пожалуйста, займите место в транспорте.
Двери в задней части полицейского Тарпана открылись, и показались кресла, повернутые спинкой к стене. Наружу выпрыгнул второй полицейский.
– Я не нарушил закон, – ошарашенно повторил нюхач.
– Мы должны прояснить вопросы, касающиеся программного обеспечения противоаварийной системы.
– Со мной девятилетний ребенок…
– Садитесь, – повторил требовательно полицейский. – Ребенком займемся мы.
По аварийной полосе к ним медленно приближался второй Тарпан, уже без сирены.
– Полицейские отвезут тебя к маме, – Харпад обнял дочь. – Они хотят выяснить причину столкновения, и я должен поехать с ними. – Потом он прошептал: – Помни, что я говорил про игру…
Девочка посмотрела в зеркальные щитки шлемов. В их отражении она казалась еще меньше. Марыся медленно кивнула, но маленький ротик искривился. Харпад почувствовал, как его сердце замирает. По настоянию второго полицейского он сел в Тарпан. Прежде чем закрылись двери, он посмотрел на дочь. Она стояла возле разбитой машины и плакала.
Стеклянные двери камеры со скрежетом открылись. Вырванный из нервного полусна, он тут же поднялся на ноги. Охранник в зеркальном шлеме указал ему на двери в конце коридора. Нюхач пошел вдоль серой стены, слыша за спиной его шаги. Они прошли мимо одних дверей, вторых. Третьи были открыты. Охранник схватил его за локоть и толкнул внутрь.
– О каких проблемах с программным обеспечением идет речь?! – рявкнул Харпад. – Этим занимается автосервис.
Вместо ответа – звук захлопнувшейся двери. Он оказался в сером помещении три на три метра. Посредине стоял стол с закругленными углами и два стула, половину одной из стен занимало зеркало, точно венецианское. Из ламп, скрытых в щелях потолка, падал тусклый свет. Не успел он сесть, как двери снова открылись. Вошла полицейская – комбинезон не смог скрыть анатомические особенности. Жестом она указала ему на стул, зеркальный шлем качнулся. Она подождала, пока Харпад сядет, и сделала то же самое.