Честь снайпера - стр. 20

– Я помечу состав 56, – продолжала Берта, – как получивший зеленую линию следовать полным ходом в Аушвиц-Биркенау.

Москва

– Гредель, Ганс, – сказал Крылов, выпустив облако клубящегося дыма, которое собралось под высокими сводами кремлевского кабинета. – Зверь, каких еще поискать. Подобно многим гнусным подонкам, сверхинтеллигентный и сверхобразованный. Предпочитает, чтобы его называли не обергруппенфюрером СС, а доктором Гределем.

Миле было не по себе. Как правило, цели не имели лиц. Это были безымянные фигуры в мундирах мышиного цвета или маскхалатах СС, которые бегали взад и вперед до тех пор, пока не замирали неподвижно в объятиях перекрестия оптического прицела, и тогда их убивал ее палец. Это не вызывало особой боли, чему – Мила могла признаться в этом только себе и больше никому – она была рада. После этого они застывали или отступали назад. Мила старалась избегать выстрелов в голову. В основе этого стремления лежал незыблемый постулат: с технической точки зрения попасть в голову значительно труднее, она имеет гораздо меньшие размеры, более подвижная, непредсказуемая. Но была тут и психологическая причина: выстрел в голову мог получиться очень пугающим, если пуля разбивала череп, выплескивая наружу его содержимое, ломала лицевые кости, вырывала нижнюю челюсть, и все это среди обилия алых брызг. Иногда пятно принимало самые причудливые очертания, а созвездия пролитой крови на снегу получались пугающими. Нет, лучше всего стрелять в туловище.

Но сейчас, здесь: лицо. Рыхлое, ничем не примечательное, если не считать отвислых щек, скорби в глазах и какого-то безразличия. Этот человек выглядел полным ничтожеством – привратник или пожилой рабочий. И все же это было лицо. Ганс Гредель перестал быть просто фигурой, он превратился в человеческое существо.

– Не военный, а ученый, профессор, как и ваш отец, – продолжал Крылов. – Мимо такого пройдешь, не обратив на него внимание. Гм, давайте-ка посмотрим, родился в 1890 году в Линце, окончил университет Линца, преподавал там же, во время империалистической войны служил на штабных должностях, никогда не покидал территорию Германии, рано проявил себя выдающимися математическими способностями и организаторским талантом. Для него имели значение числа, числа и только числа. После войны защитил докторскую диссертацию в Гейдельбергском университете, женился, преподавал в Мюнхенском университете, одновременно с этим полностью разочаровавшись в экономической политике Веймарской республики. Стал одним из первых фашистов, партийный билет номер 133[7]. Несколько раз встречался и подолгу разговаривал с Гитлером. Стал его любимцем. Все это есть в досье.

Петрова быстро пробежала взглядом документы, в которых перечислялись основные моменты. В досье имелась фотография доктора Гределя вместе с угрюмой женщиной, его фотография с пожилой парой, предположительно, родителями, и на обеих он держался неестественно натянуто, с потухшими глазами, стеснительный, в неряшливой одежде. Наконец Мила нашла его снимок в эсэсовском мундире, в котором он выглядел нелепо. Гредель попытался изобразить нацистское приветствие, вытянув руку под углом в сорок пять градусов. Мила видела подобное только в кино, потому что на поле боя так никто не делал. Результат на фотографии получился комичным. Какой гротеск! Этот тип не знал, как себя вести в реалиях окружающего мира, и в своей попытке сделать столь примитивную вещь, как нацистское приветствие, выставил себя клоуном.