Чертово колесо - стр. 17
– Ленинского.
– В такую даль переть! – заметил Мака, закуривая.
– Отец Двали – партком цементного завода, кажется… Кукусик точно не знал, – сообщил Пилия.
– О, очень хорошо, цементный завод – это просто отлично! – расплылся майор. – С этого Серго и начнем. Так, дальше… «Тугуши Арчил. Познакомились в Бакуриани[11]. Несколько раз курили анашу. Работает в комсомоле, который в Сололаки».
– В ЦК комсомола, что ли? В этом ЦК года полтора назад, помню, столпотворение было – кто-то кодеин продавал, то ли вахтер, то ли инструктор, – вспомнил майор.
– Ты путаешь, – поправил его Пилия. – Вахтер продавал в Министерстве здравоохранения, а в ЦК работал тот клиент, через которого мы вышли на валютчиков. Еще из профсоюзов звонили, помнишь, просили отпустить?
– Ладно, дальше! – поморщился майор. – «Нодар Бати, директор магазина на базаре, три раза кололись вместе». О! Гусь! Директор на базаре! – Майор поднял палец. – Это самое вкусное!
– Да, это в точку! Я уточнял – директор магазина тканей на Дезертирке… – сказал Пилия.
– Его я беру на себя! – перебил майор, но тут Мака заскрипел стулом:
– Нам, значит, комсомольцы и коммунисты, а тебе – директора базаров и магазинов?
Пилия удивленно обернулся к нему.
Майор развел руками, досадливо объяснил:
– Что значит – мне? Нам, нам! Мы, по-моему, вместе работаем! Ты брось эти штучки – мое, твое! Это у вас в транспортной, наверно, так было: кто успел, тот и съел, кто зайца поймал – тот его и зажарил, а?.. Тут не так, дорогой мой! Тут мы в группе и друг друга уважаем! Ты хороший парень, я сам взял тебя, знаю, что у тебя больна мать, что ты игрок, что тебе нужны деньги, что у тебя долги, но держи себя в руках! – внушительно взглянул на него майор и вернулся к списку: – Так… «Художник, у него на хате колются»… Адрес… Хорошо. А это что за «Ладо-морфинист»? Ничего нет, только телефон…
– Он не знает ничего, кроме телефона, да и то не уверен… Сказал, что этот Ладо недавно ходит к Художнику…
– Проверим… «Анка, бездомная блядь»…
– Бездомная? Что с нее возьмешь? – проговорил Мака, чувствуя, что ее обязательно поручат ему: тренируйся, мол, на блядях, пока опыта борьбы с убийцами маловато!
– Это у вас в транспортной было плохо, если бездомная, а у нас это как раз хорошо! Что возьмешь? А сводки, факты, стук-стук? Мало тебе? – опять накинулся на него майор, уставившись в упор голубыми глазами. – За стукачами – будущее!
– Кстати, я уточнял – эта Анка уже дважды сидела, в третий раз точно не захочет. И вдобавок – голубой боржом, а, товарищ майор? – подмигнул Пилия начальнику. – Говорят, Берия бабам снотворное в вино наливал, а потом трахал их от всей души, пока они дрыхли…
– При чем тут Лаврентий Павлович? – поморщился майор.
– Просто так… А Гита тебе звонила?
– Конечно, – нехотя ответил майор.
– Соскучилась, небось? – усмехнулся Пилия.
– Что тут смешного? – вдруг вспылил майор, заметив, как инспекторы переглянулись между собой.
– Она единственно чего не любит, это когда у мужчин зеркальная болезнь, – пояснил Пилия.
– Какая еще болезнь? – подозрительно уставился майор, но Пилия сделал вид, что не слышит вопроса, а Мака спросил:
– Брать когда поедем? Время идет. Днем жарко будет мотаться туда-сюда по городу…
– Да, хорошо, что вспомнил, – вдруг вскинулся Пилия. – Кукусик сказал, что этот Гуга Арвеладзе привез из Москвы какой-то аппарат, который дает кайф!