Чертовидцы, или Кошмары Брянской области - стр. 10
Он ковырнул мягкую корку новообразования. Из-под волдыря показалась рубиновая капля крови.
Стало очевидно, что следующий «плод» еще не пророс.
– Ты теперь как пустой календарь? – Питонин хмыкнул. – А врачи всё гадали, что за пузырь. Срезать боялись: жизненные показатели падали. И рентген хрен пробивал.
В кабинет с извинениями вбежала Лаванда, погромыхивая сумкой с документами, телефонами, зарядными устройствами, термосом, бытовой мелочевкой и кое-чем поопаснее. При виде загадочного листа бумаги в руках сотрудника бюро ее глупенькие голубые глаза выразительно округлились.
– Ой, а что это?
Булат хотел отмахнуться, но ответ сам сорвался с губ:
– Часть Беломикона. – И опять мимолетно ощутил струны какого-то невообразимого прошлого… на этот раз принадлежавшего не ему.
В голове у Лаванды всё перемешалось. Желтоглазый ублюдок! Теперь всё ясно. Она подкоркой ощущала угрозу, исходившую от клочка целлюлозы, как будто в руках чертовидца находился спрессованный свет прожектора мощностью в десять тысяч ватт.
– Так вот как Булат Боянович от зла укрывался! При помощи… Беломикона!
– Не уверен, что правильно сказал. Лунтик бы определил, что за листовки ко мне приклеились.
Лист затрепетал и явил на себе довольно примитивную карту, указывающую куда-то на юго-запад области.
– Это же наши края! – ахнул Булат, узнав в сплетении линий знакомые леса, высоты и дороги. – Похоже на координаты Лунослава.
Питонин с подозрением нахмурился:
– Уверен? Индюк тоже думал, да в суд попал.
– Других вариантов всё равно нет. Так что я погнал за напарником. – Булат встал, забрал у ошарашенной Лаванды сумку, захватил косу. – Кстати, где Алый?
– Ну не в питомнике же! – Майор с недовольным видом бросил ему ключи от уазика бюро.
Булат поднял ключи к глазам и с недоумением обнаружил на них черную жемчужину. Она, заключенная в серебристую оправу-клетку, болталась на цепочке, словно обычнейший шарик-брелок. Именно в этой форме находился дух ненависти по кличке Алый, обреченный на постоянный сон после контакта с Черномиконом. Лишь один способ позволял ненадолго разогнать дремоту духа: жемчужину требовалось проглотить. Последствия, как правило, изобиловали кровью.
– Мне его теперь со всей связкой употреблять?
– Если приспичит.
– Если приспичит – я кусты найду.
Питонин тоже встал, и они пожатием рук породили хлопо́к.
– На тебя и Лунослава есть кое-какие планы. Что-то будет привычно, что-то заставит скрипеть зубами. Особенно тебя.
Булат открыл было рот, чтобы отбрить подозрительные поползновения полицейского, но в разговор вклинилась Лаванда.
– Товарищ-майор-разрешите-сопровождать-чертовидца-по-делам-областной-безопасности! – выпалила она скороговоркой, после чего с испугом добавила: – Того… того требуют протоколы из столицы. Ой.
Майор сглотнул, покраснев больше обычного.
– Протоколы? Столица? Безопасность?! – переспросил он, понемногу переходя на взлохмаченный рычанием крик. – Да у меня каждый человек на счету! А из-за всего этого дерьма еще и арбуз с геморрой!
– Я сожалею о размере арбуза, но у меня приказ вышестоящего начальства. – Лаванда вжала голову в плечи, будто опасаясь, что ее стукнут свернутой газеткой. Голос истончился, став похожим на писк мыши. – Его сейчас по факсу скинут! Только не кричите, пожалуйста. А то уши уже болят…