Черный Волк, Белый Ворон - стр. 21
Ворон щурится, прикладывая ладонь к глазам, смотрит прямиком на яркий блин Солнца, словно просит его прекратить. Но Солнце не отвечает, и он отворачивается, оглядывает не прекращающих свою работу крестьян, а после поворачивается к молчащей девушке.
– А знаешь ли ты о Полуденницах, Веда? – растягивая губы в улыбке, спрашивает Влад, желая немного отвлечься от начинающейся жары.
– Про них все знают. Только в полдень они и являются, а до него далеко, – даже не поворачивая головы отвечает травница.
– А ты приглядись, – Владислав подъезжает ближе, практически цепляя ногу девушки своим носком, и наклоняется, продолжая шепотом, – полям конца и края не видно. Крестьяне поработают и уйдут. А мы останемся, одни среди полей, которые так любят полуденницы. Того и гляди, голову нам напекут, разозлятся, что мы их не боимся.
Веда вскидывает одну бровь, одаривая своего спутника тяжелым взглядом. Не понимает, чего он добивается своими словами.
– Напугать меня решил, Охотник? – прищуривается она, разглядывая лукавые огоньки в темных глазах.
– А что, получилось, Травница? – таким же тоном отвечает Влад.
Девушка лишь встряхивает головой, как бы показывая, что она воя лешего не испугалась, а о такой мелочи, как Полуденница, и говорить не стоит. Веда легко толкает Весну пяткой, и лошадь, всхрапнув от неожиданности, немного ускоряется, увозя свою хозяйку подальше от странного парня.
– Скуку я решил развеять, мы же договаривались говорить о пустяках, – охотник догнал девушку, вновь пристраивая Призрака рядом с Весной. – Знаю я одно сказание о полуденницах. Сказку. Мама рассказывала. Решил, что тебе будет интересно. Ты любишь сказки?
– Мне некому было их рассказывать, – сухо ответила Ведеслава.
Влад даже воздухом подавился, услышав ответ девушки. Она несколько раз с настоящей улыбкой говорила о бабушке, говорила с чувствами маленькой девочки, которая скучает по тем временам, когда старушка была жива. Неужели она не рассказала Веде ни одной сказки. А мать, а отец? Именно об этом и спрашивает у девушки Ворон, и теперь она чувствует в горле застрявший ком.
– Мать умерла через месяц после моего рождения. Отец не тратил время на сказки для меня. У него были дела поважнее этого, – девушка странно хмурится, несколько раз быстро моргает, и вновь возвращает свой взор к горизонту.
– А бабушка? – уточняет Влад, почему-то сразу понимая, что ответ будет похожим.
– Она увела меня, когда уже было поздно рассказывать сказки.
– Увела? И сколько тебе было? – парень чувствовал, что стоило бы остановиться, перестать расспрашивать о чужом прошлом, но отчего-то не мог замолкнуть.
Веда молчит. Проходится глазами по Владу, изучающе, серьезно. В какой-то момент ему даже становится не по себе, и кажется, что он сделал серьезную ошибку. Но девушка выдыхает, все же решая ответить.
– Шесть лет, мне было шесть лет, когда я стала жить с бабушкой, – говорит она, первый вопрос Охотника остался без ее внимания.
В шесть лет Влад с упоением слушал рассказы мамы обо всем, что только она знала. Просил перед сном рассказать сказку о говорящих котах, сильных принцах, красавицах и добрых молодцах. А Веда говорит, ей было не до сказок.
– Давай я расскажу тебе сказку? Будет твоей первой, – пытается продолжить разговор охотник, и Веда, неожиданно даже для себя, через несколько десятков секунд кивает.