Черный шаман - стр. 18
«Видимо влет определили мою принадлежность к говорящему с духами», – предположил парень мысленно.
Первая группа кочевников пронеслась мимо. Остались их преследователи.
«Хм-м… как-то я иначе себе представлял степняков…» – мелькнула у него мысль в тот момент, когда он разглядывал ближайших всадников, что так же разглядывали его.
К большому удивлению Куманова, эти степняки выглядели вполне себе европейцами, по крайней мере скорее как европейцы, чем откровенно азиатами с узкими глазами. Это очень диссонировало с его представлениями о степняках именно, как о среднеазиатах. Для него житель степи это такой коротышка с круглым плоским лицом, узкими черными глазами и черными как уголь волосами. Хотя у этих всадников волосы тоже были темными, да и глаза далеко не голубыми.
«Может их преследуют типичные степняки? – мелькнула следующая мысль. – Ну, мало ли, может те кто спасался и не кочевники вовсе, а обыкновенные славяне зачем-то попершиеся в степь, может на переговоры какие пригласили, а их прокатили с гарантиями безопасности».
Но нет, преследователи на первый взгляд ничем не отличались от беглецов. Лица так же европеоидные, может чуть ближе к кавказкому или иранскому типу, а-ля скифскому.
Олег Куманов с гулко бухающим сердцем вышел на лед и вскинув руки с бубном в одной и посохом в другой, громко крикнул:
– Стойте, сволочи поганые!!!
Голос сорвался на визг, но из-под шлема это все равно прозвучало потусторонне. Да и вряд ли его услышали. Тут и расстояние, а так же лошадиный топот и собственные крики всадников.
«Вот дурак-то! Они же меня сейчас стопчут и все дела!» – глядя на несущихся прямо на него всадников воскликнул Олег в мыслях, осознав, как опрометчиво он поступил,
Но нет, всадники стали резко тормозить, что-то крича друг другу.
Олег же, переложив из правой руки в левую посох, в которой так же оставался бубен, коим он прикрывался словно щитом, взял на изготовку первый болтер.
Командир всадников, если судить по более богатым и полным железным пластинчатым доспехам, что-то выкрикнул. Может спрашивал кто он такой или что-то требовал, Олег же ясен пень не понял ни слова. Только лишь порадовался, что его не взяли в круг и не стали кружить, никто не полез вперед батьки. Спина-то почти без защиты.
Но молчать он не стал и, едва не падая на дрожащих и подгибающихся ногах, сделав два шага вперед, ответил, взмахнув посохом:
– Уходите! Пошли прочь!
Всадники с ошарашенными выражениями лиц, невольно подались назад натянув поводья взмыленных, хрипящих лошадей.
Куманов попытался представить себя со стороны и почувствовал прилив уверенности в себе и повторил свои требования еще более твердым голосом, а он из под шлема звучал совсем непривычно для его противников. Можно даже сказать потусторонне, не говоря уже о том, что они не видели лица стоящего перед ним человека… перекошенное от страха.
Главарь еще что-то тявкнул требовательно-просительно, и судя по голосу он уверенность в себе как раз начал терять.
– Эти люди теперь мои!
В этот момент Олег высоко вскинув посох, акцентируя на нем все внимание всадников, и радуясь тому, что наступили сумерки, нажал на кнопочку. Глазки в черепе вспыхнули красным. Кочевников от вида засветившихся алым глазниц проняло до кишок. Глаза расширились от ужаса.