Черный сектор. Анабиоз - стр. 26
– А второй вариант?
– Надо дождаться, пока мои друзья вернутся. На корабле тоже есть медкапсула.
– Твои друзья?
– Те, которые улетели на корабле.
– А они что, вернутся? – Тася искренне удивилась. – В них же тут стреляют!
– Поэтому неизвестно, когда именно они вернутся, – уточнил Митяй. – А устройство связи пока не работает. Но что они прилетят – в этом не сомневайся.
Тася смотрела на него и молчала. Ей нужно было всё это обдумать.
– Получается… – сказала она совсем не то, что хотела, – что все мои родные и знакомые умерли… сотни лет назад?
Щёки вдруг стали мокрыми, вспомнился брат в то время, когда он успокаивал Тасю после смерти родителей. И маленькая девочка в желтом вязаном сарафане, которая жила в соседней квартире дома, где снимала жильё Тася. И продавщицу, которая однажды доплатила за неё три рубля, потому что у Таси не хватило на хлеб. Всех-всех.
– Мне жаль, – просто ответил Митяй.
Глава 4. Чудо-катер
Кишки скрутило так, что Тася проснулась со стоном. Перевернулась на живот и уткнулась лицом в пол. Но легче не стало – наоборот, внутренности словно на нож намотало и теперь кромсало на куски.
– Тася!
Митяй, который лежал рядом, подорвался и включил навесной фонарь.
– Живот болит, – сказала она, распластавшись на полу.
– Тошнит?
– Да.
– Ещё что-нибудь?
Тася прислушалась к своему бедному организму.
– Нет.
Подумала ещё – повезло, что нет поноса. Вот было бы знакомство так знакомство! Ни один молодой человек с ней так близко не знакомился, и она надеялась, ещё не скоро познакомится. В идеале – никогда.
– Сейчас.
Митяй достал из угла свой волшебный рюкзак. Тасе даже интересно стало – что парень вынет из него в этот раз? Но тут снова пришла боль, Тася зажмурилась и тяжело задышала.
Что он достал, Тася не видела. Но почувствовала прохладное прикосновение ко лбу и к руке.
– У тебя обезвоживание, – сказал Митяй с некоторым удивлением.
Тася открыла глаза и увидела, как он изучает дисплей какого-то прибора, напоминающего сканер, которым проверяют покупки в магазине.
– Обезвоживание? От него болит живот? – засомневалась Тася.
– Не должен. Но ничего другого диагност не показывает. Но он и не медкапсула. Давай подумаем. Что ты ела? Суп я делал как раз специальный – для тех, кто долго голодал, и от него тебе плохо стать не могло.
– Может, какая-нибудь местная болезнь? У меня же нет прививок! – прошептала Тася.
– Вообще этот вопрос, скорее всего, решали, когда тебя размораживали.
– Кто? Саблезуб?
– Тоже верно…
Митяй подумал, повторно пощёлкал своим измерителем.
– А может, это от колбасы, – вздохнула Тася.
– От какой колбасы? – насторожился он.
– Ну, Роман сделал мне колбасу в такой большой микроволновке. И пирожное. Шоколадное.
– И ты это ела? – со скепсисом спросил Митяй.
– Ну да. Знаешь, какая голодная я проснулась! Попробовал бы поголодать пятьсот лет!
Он наклонился, включил на сканере фонарик и стал заглядывать ей в глаза, оттягивая веки.
– Ай! Ты что делаешь! – возмутилась Тася. – Больно же!
– Да так… проверяю, на месте ли у тебя мозги.
– То есть, – опешила она.
– Ну, как-то же ты сообразила есть что попало после разморозки. Чем только сообразила? Не удивительно, что тебя крутит.
– Ну, съела и съела, а что же теперь делать? Придумай что-нибудь, или я помру, – взмолилась Тася.
– Слишком много разговоров о смерти, – отрезал Митяй.