Черный лев на пороге - стр. 5
Катя, скривив пухлые губы, придирчиво разглядывала пленницу.
– Давно хотела узнать, почему ты постоянно носишь перчатку на правой руке, – медленно произнесла она, протягивая ладонь к Мире.
«Нет, только не это», – нервный импульс пронзил все тело.
Мира резко дернулась, вырываясь из захватов, и махнула перед собой правой рукой, чтобы отогнать любопытную одноклассницу. Катя отшатнулась, но кончики пальцев скользнули по ее лицу, оставляя глубокие красные борозды.
Девушка схватилась за разорванную щеку, истошно завопила. Крик эхом разнесся по двору, отражаясь от стен бывшего административного здания.
Глядя на свою ладонь, Мира с ужасом наблюдала, как длинные острые когти втягиваются внутрь сквозь образовавшиеся в бежевой ткани дырочки.
Катя стонала. Между пальцами руки, которой она закрывала раненое лицо, текли красные ручейки.
Ира подбежала к ней, обняла за плечи и принялась что-то шептать, чтобы успокоить.
Оля зло взглянула на Миру, достала смартфон, набрала номер.
– Мама, – произнесла она громко. – Сумасшедшая одноклассница изуродовала Кате лицо. Позвони в «скорую» и в полицию. Мы находимся во дворе старого завода, который справа от школы.
«Почему я не сдержалась!? Почему не стерпела…» – в очередной раз корила себя мысленно Мира, глядя в потолок своей спальни.
В памяти снова всплыли подробности того злополучного дня. Мира хотела всего лишь отогнать Катю, а не уродовать ей лицо.
«Если бы только я сдержалась, жизнь шла бы своим чередом»…
Последующие события вспоминались как жуткий кошмар. Полицейские долго допрашивали Миру, пытаясь понять, что произошло. Про когти рассказывать она не стала. Ей бы все равно не поверили, да и сама она бы не поверила, если бы не увидела.
В итоге все сошлись во мнении, что удар нанесен кастетом с заточенными краями. Мира данный факт подтвердила, сказала, что оружие выбросила. Когда оно «чудом» нашлось за бетонным блоком, девушка признала, что это ее.
Миру поставили на учет в комиссию по делам несовершеннолетних. За причинение вреда здоровью завели уголовное дело, назначили штраф.
У Кати на щеке остались три жутких шрама. Трудно представить, каково ей было, привыкшей всегда ловить на себе восторженные взгляды.
Родители девушки добивались, чтобы Миру посадили в тюрьму. И еще потребовали компенсацию в размере полтора миллиона рублей.
Сказать, что тетя Лариса была в шоке, – ничего не сказать. Она орала, что жалеет о том дне, когда стала опекуном, что поступок Миры навесил клеймо на остальных детей, и что их семья пойдет по миру, потому что придется взять кредит для выплаты такой суммы.
Часть компенсации Мира заплатила из своих сбережений. За два года удалось собрать миллион двести тысяч. Остальные деньги добавила тетя Наташа. Она единственная поддерживала Миру и не давала сойти с ума от происходящего.
Мира проклинала себя и ненавидела еще больше. Оставалось потерпеть всего несколько месяцев, и путь к мечте был бы открыт. А теперь она официально преступница, у нее нет денег, ее все презирают. О переезде в другой город и музыкальном колледже можно забыть.
Она дала слабину и выпустила наружу… кого?
Сейчас, лежа в кровати, девушка снова посмотрела на руку. В лунном свете, льющемся из окна, было хорошо видно, что кисть полностью черная.
– Чудовище. Я – чудовище… – повторяла и повторяла шепотом девушка.