Черный крест. 13 страшных медицинских историй - стр. 32
Следом за Зиной ушла пациентка. Она еще ковыляла к двери, а на столе у Антона уже появился заветный пузырек, поставленный таким образом, чтобы слово «Спирт» было хорошо видно тем, кто сидит сбоку на «пациентском» стуле.
– Видите, Борис Сергеевич, и четверти часа вы не прождали, – сказал Антон появившемуся на пороге Бореньке.
– Мне эти четверть часа показались годом, – ответил Боренька. – Что-то так плохо мне сегодня…
– Ой, прошу прощения, – Антон, словно вспомнив что-то важное, хлопнул себя по лбу и вскочил на ноги, – я буквально на минуточку. Срочное дело. Вы тут посидите, я кабинет запирать не стану…
С озабоченным видом вышел из кабинета, прошелся быстрым шагом до кабинета уролога Игоря Самуиловича, ткнулся в запертую дверь (Игорь Самуилович болел вторую неделю) и вернулся к себе.
Пузырька на столе не было.
Боренька чинно сидел на стуле и разглядывал потертые колени своих штанов.
– Итак, что вас беспокоит, Борис Сергеевич? – Антон сел за стол и развернул манжетку тонометра.
– Голова болит, трясет, дыхание перехватывает. – Ничего нового в Боренькиных жалобах не было.
– Давайте посмотрим…
Антон измерил Бореньке давление, сосчитал пульс, выслушал сердце и легкие и вынес вердикт:
– Ничего страшного – видно, хорошо выпили вчера, а с вашей печенью этого никак нельзя.
– Выпишете мне что-нибудь? – спросил Боренька.
– Не могу выписать то, чего вы ждете, – твердо сказал Антон. – Мне не жалко, но не могу. За мою доброту меня постоянно ругает начальство. Так и уволить могут.
Можно, конечно, было и выписать ханыге какую-нибудь настоечку – пусть гульнет напоследок. Но где гарантия, что в этом случае пузырек будет выпит Боренькой? Вдруг он сперва «оприходует» настоечку, а спирт оставит «на потом», да еще угостит им кого-нибудь из корешей? А так – ему просто нечем будет заливать пылающие трубы.
Насчет пузырька Антон не беспокоился – был уверен, что Боренька его выбросит сразу же, как тот опустеет. Пузырек не бутылка, денег за него не дадут, какой смысл таскать его с собой?
– Что ж мне теперь – подыхать?
Классический вопрос, на который так и тянуло ответить: «Да, и поскорее, пожалуйста».
– Могу вас госпитализировать, Борис Сергеевич, – предложил Антон, зная, что в больницу Боренька не поедет.
– Нет, не надо. А очередь моя не подошла?
Два чистых листа бумаги были подсунуты на подпись Бореньке в куче бланков, необходимых для участия в клиническом исследовании новейшего гепатопротектора. Здоровье Бореньку не интересовало, но Антон сообщил ему, что за участие в исследовании ежемесячно платят по двенадцать тысяч рублей (соблазнять – так соблазнять, заманивать – так заманивать).
– Еще нет, но скоро, – улыбнулся Антон, вкладывая в свои слова иной, неведомый собеседнику смысл.
– Ладно, раз так – пойду я… До свидания.
– Всего хорошего.
Антон повертел в руках Боренькину карту и решил не делать в ней записи. Незачем. Карту спрятал между другими и со стопкой карт в руках спустился в регистратуру.
– Эти можно разложить по местам, Наталья Викторовна, – сказал Антон регистраторше. – А Зина моя не у вас?
– Только что была, – ответила Наталья Викторовна, – наверное, вы с ней разминулись.
Неделей позже Антон узнал, что Боренька отдал концы на ближней к своему дому автобусной остановке. По иронии судьбы первой сообщила ему об этом старуха Зеленцова, которая хоть и не выходила из дому, но благодаря телефону была в курсе всех местечковых новостей.