Черный корректор - стр. 40

– Папа научиля! Папа били… Биля… Биля в у… уни…

– Университете? – попытался я вывести негра из затруднения.

Негр благодарно кивнул, но не успокоился:

– Пар… Парти… Патри…

– Патриса Лумумбы! – вновь блеснул я интеллектом и принялся печально размышлять о том, что абсолютно все, кого заносило на фазенду – будь то индус, негр или дракон, – выказывали знание русского языка, а я, хоть убей, ни слова не знаю по-негритянски!

Процесс моего самобичевания был прерван восклицанием дяди Олега:

– Понятно! Твой папа-негр учился у нас в университете имени славного Патриса Лумумбы, научил тебя говорить по-русски и партию любить. Так?

Негр отрицать очевидного не стал и подтвердил слова дяди Олега страстным возгласом:

– Слява КПСС! Ленина жиля, Ленина живя…

– Стоп! – прервал я реанимацию социализма на вверенной мне фазенде. – К нам-то ты за каким пожаловал? Учиться, что ли?

– «Учися, учися и учися»!.. – начал было цитировать неугомонный почитатель классиков, но сломался в середине цитаты и жалобно всхлипнул: – Я женися хочу…

– Правильная мысль! – поддержал негра дядя Олег. – И что же мешает?

– Папа… – Он всхлипнул. – Сказала… Нада сначала учися, диплома получать… А тогда женися.

– Мыслит твой папа правильно! – Я окинул негра взглядом. Хорош! – А у твоего папы диплом есть?

– Есть бумага! – кивнул негр курчавой головой. – Папа два год русский училя! Совсем домой хотеля! На собрание речь говориля. В защита мир, против буржуинов! На язык наш племя. – Негр восхищенно закатил глаза. – Осень ему хлопали! И бумага дали с круглый печать!

– Грамоту впарили по линии дружбы народов! – понимающе вполголоса буркнул дядя Олег. – И тебе, значит, такая бумага нужна?

Негр как-то воровато оглянулся и, понизив голос до шепота, сказал:

– Моя русский уже хорошо знаю… Два год учися зачем?.. Бумага надо… Чтоб женися! А они…

Негр заревел белугой, и дядя Олег, в целях приведения негра к общему знаменателю, был вынужден применить старый армейский прием.

– Смир-р-рна!!! – взревел он, имитируя рык раненого льва в смеси с шепотом сержанта на утреннем построении. – Руки по швам! Как зовут тебя, славный сын своего племени?!

Негр уперся головой в потолок так, что хрустнули стропила крыши, выпучил глаза и выпалил:

– …-…-…-… из племя …-…-…!.. – и скромно добавил: – Сын вождь.

К моему огромному сожалению, нет никакой возможности даже частично воспроизвести гордое имя и название племени негра. Я и тогда-то едва не вывихнул себе руку, пытаясь зафиксировать на пачке «Примы» то, что легко слетало с губ нашего гостя, а сейчас и вовсе не рискну здоровьем. Да и вообще считаю совершенно лишним поименное перечисление всех врагов, слонов и носорогов, индивидуально убитых папой и дедушкой именуемого, а звуки, сопровождающие зачатие поименованного субъекта, я не смог бы повторить даже под пыткой.

– Как же это тебя!.. – В голосе дяди Олега отчетливо прослеживалась нотка сочувствия. – Бумага тебе, значит, нужна… Чтоб жениться. И что? Не дали тебе бумагу?

– Они смеялся! – истерически взвизгнул негр. – Над мой папа не смеялся! Дрюжба! Равенство! Братство! Его все любиль…

– У-у-у! – Дядя Олег махнул рукой. – С этими пережитками мы давно покончили! Сейчас боремся за места на кладбище… А ты им имя свое назвал? Речь сказал в защиту мира?

– Не мог успеть… Они над моя одежда смеялся…