Черный кофе для Золушки - стр. 39
– Бог умом обидел, – буркнула, но взгляд не отвела, внимательно разглядывая моё лицо, словно хочет что-то отыскать.
– А что так?
– Многовато отсыпал, – вздохнула, – а горе часто от ума.
– Ну это да, чересчур ты умная, как для девчонки. Но всё-таки жду конкретики.
– Ничего нового и всё старо как мир. Григорий решил мне открыть глаза на твою блядскую натуру и кобелиную сущность. Ты же говорил, что шапочно знаком с ним, а вот он многих твоих баб знает, – а в голосе обида, и наезд, и разочарование. Убойный коктейль эмоций, почти Молотова.
– Зависть и сплетни тоже не новость, – я отпустил её подбородок, переместил руку на щёку, Алина лица не отвернула, что уже хороший знак, значит, готова к диалогу. – Оправдываться не буду, считаю, что не за что. Жёнам не изменял, детей не бросал, потому что ни тех, ни других не было и нет. Женщин до тебя было много, да. Но, по-моему, никто из них на меня не в обиде, расходились мы по обоюдному согласию и мирно.
Я помолчал, раздумывая, с каких это пор Гришу интересует моё прошлое. Или всё же ему больше интересна Алина?
– Если есть вопросы, лучше задавай их мне.
– Да нет никаких вопросов. Настроение только шеф испортил и всё, – Алина отвернулась в окно. – Поехали, чего стоим? Раз уж мне так повезло, что сам князь Олег до меня снизошёл, надо пользоваться случаем, – её слова сочились сарказмом.
Это же надо, даже про прозвище «Князь» Григорий был осведомлен. Хотя так меня звали от силы пару хороших друзей, ну, может, ещё кто слышал, но не позволял себе таких вольностей.
– Слушай, Аленький, я понимаю, неприятно. Но прошлое есть у всех. И оно разное. Согласись, что одну и ту же ситуацию можно преподнести по-разному. Даже историю с Ромео и Джульеттой: кому-то любовь до гроба, а кому-то истерия суицидников. Ко мне в наших с тобой сегодняшних отношениях есть претензии?
Алина покачала головой. Молча.
– Тогда давай договоримся, что разговаривать со мной гораздо продуктивнее, чем накручивать себя после неприятных ситуаций. А они будут точно, потому что это человеческая природа – испортить жизнь другому.
– Попробуем договориться, – уже без желчи и яда спокойно произнесла девушка.
Всё-таки с умной женщиной приятнее иметь дело. Весь скандал на пять минут, нервы сэкономлены, акценты расставлены.
В час ночи мы стояли возле Зимнего дворца. После ужина настроение у Алины выправилось, и мы отлично провели время в ресторане, удачно заехали за её вещами на квартиру и сейчас обнимались в ожидании развода Дворцового и Троицкого мостов – главного действа белых ночей.
– Мне кажется, что это крылья птиц со светящимся оперением, которые отрываются от земли и готовятся к полёту.
– А мне кажется, что это не птицы, а ладони. Ладони города. Сомкнутые – они соединяют людей, а разведённые, устремлённые в небо – молятся за нас, чтобы потом опять соединиться воедино и вести людей друг к другу, – Алина задумчиво рассматривала как медленно и вальяжно поднимаются крылья створы моста.
– А ты всё-таки не лишена романтики, Аленький, – она была в обуви без каблуков, поэтому существенно ниже меня ростом. И это оказалось удобно: обнимать Алину со спины, укутав в свою ветровку, и шарить по её животу ладонями под прикрытием одежды. Она смешно шикала на меня, когда я подбирался пальцами близко к груди, но не отстранялась, а наоборот прижималась сильнее. – Может, и платья начнёшь носить как девчонка, – я провокационно провёл подушечками пальцев по коже, поднырнув под пояс джинсов.