Чёрный, как тайна, синий, как смерть - стр. 6

– Анаис, запишите ему адрес после сеанса, а теперь давайте всё-таки поработаем! – снова встрял Люсьен.

После ухода девушки в мастерской остался аромат её духов.

– Ну как тебе моя новая натурщица? Балерина!

– Нет, она не балерина, – возразил Габриэль. – Да и зовут её не Анаис Марино.

– Брось, Габриэль. С чего ты взял?

– Разве не очевидно? У балерин пальцы ног обычно искривлённые, а у этой девушки прекрасные нежные пальчики. Штрих первый, – сказал Габриэль, пытаясь объяснить ход своих мыслей.

– Хорошо, но зачем тогда она солгала?

– Не знаю. Но балерины в детстве не читают ни арабских сказок, ни Льюиса Кэрролла. Эти книги издавались как книги для взрослых. Ни одна простая француженка не могла себе позволить их купить. Моя мама, например, не могла. Штрих второй, – продолжал развивать свою мысль Габриэль.

– А ведь я тоже ребёнком не читал Кэрролла! Получается, что она из благородных, да? А почему ты думаешь, что её зовут не Анаис Марино?

– Ты слышал её акцент?

– Да, есть немного, а что? В каждой французской провинции люди говорят с собственным акцентом.

– У неё южная фамилия, а акцент не южный, заметил? Она родилась не на юге Франции и не в Италии. Она родилась в Германии. Поэтому и знает, что «фольк» с немецкого – это «народ». Штрих третий, и последний. Вот и получился твой портрет незнакомки.

– Хорошо, пусть так. Но она тебе понравилась?

– Люсьен, эта девушка очаровательна, но она же ещё совсем ребёнок…

– Сегодня ребёнок, а через пару лет уже верная супруга.

– Чепуха! Ни одна здравомыслящая девушка не захочет жить с таким, как я. Тем более такая леди. Ладно, мне пора. На этой неделе будем брать банду Бонно, мне надо ещё подготовиться.

– Банду Бонно? Жюля Бонно, анархиста, грабящего банки? Какой ты отважный, Габриэль Ленуар!

С этим агент Безопасности, как называли самый секретный отдел парижской префектуры полиции, спорить не стал.

17 мая 1912 г., пятница

Черт! Зачем он вообще погнался за этой лодкой? Здесь же мертвечина! Таким, как она, не надо вощить палубу перед каютой. Сразу видно, что из благородных, из богатеньких… Её бы пальчиками только цветочки вышивать да в окошечко глядеть, не появится ли суженый, на чём он там появляется.

Может, лучше вообще бросить это дело и айда обратно домой? Шкипер крякнул и посмотрел на берег. Нет, слишком поздно: вон Мартин из «Масляной лавки Буживаля» уже гонит лошадей поить. И с понтона, где прям на воде построили «Горячие бани», хозяин уже зыркает в сторону Эмиля. Скоро Сена окончательно оживёт. Проснутся другие лодочники, засуетятся грузчики, прибегут носильщики воды, собачьи цирюльники, прачки, рыбаки, бродяги… Что тут поделаешь? Его уже заметили – придётся тащить лодку с мёртвой до берега, прости господи! Эмиль перекрестился, привязал лодку к шлюпке и погреб обратно.

Гребёт-гребёт, а в голове червячок роет свою дырочку. А что девушка в руке-то зажала? Может, медальончик какой? Взял бы, и продать можно будет. Вон, Клеман с «Эксельсиора» однажды тоже так целое сокровище нашёл! Выловил труп собаки, а на той цепочка золотая. Что только не придёт в голову этим благородным господам! Золотую цепочку на собаку напялили! Во дают! У Эмиля штанов-то чистых нет, обноски носит, а эти собаку наряжают! Клеман тогда цепочку себе взял. Вся лодочная братия одобрила. Пошли отмечать в ресторан «Гордый петух». Может, и Эмилю на этот раз повезёт?