Черный гусар. Разведчик из будущего - стр. 16
– Хорошо-то как. Даже умирать не хочется. Правда ведь, господин Мюллер?
Противник промолчал. Игнат Севастьянович улыбнулся. Не хочет говорить – не надо. Снял с себя черную ментию и прикрепил к седлу. Остался в одном доломане. Его противник скинул кафтан, оставшись в бирюзовом камзоле и белой накрахмаленной рубашке.
– Господин барон, – обратился к Сухомлинову Курт. – Не могли бы вы расстегнуть свой доломан! Мне нужно убедиться, что под ним ничего нет.
– Вы считаете меня столь бесчестным человеком?
– Что вы, господин барон. Но порядок требует.
– Порядок, – прошептал Игнат Севастьянович. – Так и быть. – Он распахнул доломан. – Ну, убедились?
– Да, господин барон. Теперь вы, господин Мюллер, – попросил Курт, – не хотелось, чтобы нас потом обвинили в нечестной игре.
После того как дуэлянт выполнил его просьбу, фон Штрехендорф протянул заряженные пистолеты.
– Итак, господа, если вы не передумали, так, может, начнем?
Оба взяли пистолеты. Сошлись на середине поляны. Один из дуэлянтов направлялся на север, второй на юг, секунданты соответственно на запад и восток. Отсчитали положенное количество шагов, остановились, и Курт дал отмашку рукой. Первым стрелял господин Мюллер и промахнулся. Вот только Сухомлинов не спешил. Ему вдруг вспомнилась дуэль в кадетском корпусе. Тогда он всего лишь ранил противника, и тот признал себя побежденным. Вот и сейчас Игнат Севастьянович решил дать господину Мюллеру последний шанс. Он не торопясь прицелился и выстрелил. Ранил того в левую руку, как раз около указательного пальца.
– Может, не стоит продолжать дуэль, господин Мюллер? – язвительно спросил Сухомлинов, протягивая свой разряженный пистолет фон Штрехен-дорфу
– Отчего же прекратить? Это всего лишь царапина, а не тяжелое ранение, – ответил тот, вручая свое оружие Курту.
– Я гляжу, вы спешите умереть, господин Мюллер.
– Да и вы тоже.
– Поверьте мне. Смерть не такая уж и замечательная, как кажется. Жизнь дается только один раз.
– Откуда вам знать, господин барон? Разве вы умирали?
– И не один раз, господин Мюллер. Поверьте мне на слово.
Фон Штрехендорф удивленно взглянул на приятеля, но ничего не сказал, да и сам Сухомлинов не стал вдаваться в подробности того, что совсем недавно он был совершенно другим. Знать тайну его перемещения из одного времени в другое, а тем более из одного тела в другое, кроме него, никому не обязательно.
Пистолеты розданы. И оба выстрела прозвучали одновременно. Все окуталось дымом. Сухомлинов точно знал, что Мюллер в него не попал, а вот попал ли он сам? Подбежал фон Штрехендорф. Оглядел его с ног до головы. Убедился, что цел. И тут раздался голос Курта.
– Прискорбно, – проговорил Сухомлинов, повернувшись к секундантам. – Выходит, я втянул вас в неприятности. Пастор мне ведь говорил, что слухи уже пошли. Я пытался остановить.
Мысль о том, что судьба все же издевается над ним, не давала Сухомлинову покоя. Оставалось надеяться, что она вновь выкинет какой-нибудь фортель.
– Нужно распространить слух, – проговорил Курт, – что господин Мюллер уехал в дикую Россию. Если уговорить пастора, то тогда все поверят.
– Пастора, – прошептал Сухомлинов.
Игнат Севастьянович прекрасно понимал, что задаром тот ничего делать не будет, а уж тем более зная настоящую причину. Решение нашел Курт.