Чёрный человек - стр. 7
Кристиан вышел из машины в легкой одежде. У них не было в стране таких холодных зим, и никто не позаботился, чтобы дать ему теплые вещи.
Мальчик забежал от жуткого мороза в здание. Там его встретил выпивший охранник, который велел мальчику ожидать на деревянной скамейке. Сторожу сообщили до этого, что утром привезут ребенка. Никого еще из ответственных не было, кто мог бы его определить в группу. Поэтому парень спал на лавочке.
Прошел час, мальчик, упершись головой в бетонную стенку, уже дремал. После сильного холода, он зашел в теплое помещение и его потянуло в сон. Плюс тяжелый стресс утомил его, поэтому он отрубился сразу, как сел на скамейку. Тяжело было юному организму воспринять новые условия жизни. Другой климат, ужасный просто холод, незнакомая речь, о которой он даже не слышал и конечно же нечеловеческие условия в приюте. Они были не просто нечеловеческими, а даже и не годились для проживания животных.
– Эй, парень вставай, разлегся здесь как дома, – начала трясти мальчика толстая женщина с неприятной бородавкой на лице и красными щеками.
– Да он язык наш не знает, что ему говорить! – ухмыльнулся охранник.
– Мой язык он сейчас поймет, он не первый и не последний, – рявкнула она, – зачем нам это чудо? – скривилась Юлия Борисовна, – своего отребья хватает, – цыкнула она.
Юноша оклемался от такой тряски. Он с ужасом смотрел на разъяренную женщину, которая его трясла за рукав и что-то кричала. В глазах Кристиана появилась растерянность, страх. Он события воспринимал уже посредственно, уступая законом судьбы и не переча им. В этот самый момент мальчику очень не хватало родительской защиты. Ему было необходимо почувствовать тепло, что о нем заботятся. Он в безопасности, чтобы пережить такой трудный период в жизни.
– Вставай дебил, что спишь, пошли покажу тебе твое место.
– В этой жизни? – засмеялся охранник.
– И в этой тоже!
Женщина схватила мальчика за руку и поволокла его сонного за собой. Парень, кое-как еще не проснувшись с закрытыми глазами волочился за женщиной. Они прошли длинный коридор со скрипучим полом и зашли в комнату. Помещение было с огромными окнами, которая светилась от ранних утренних лучей солнца. В комнате располагалось около двадцати металлических кроватей, половину из них были заняты другими детьми.
– Выбирай любую кровать и будь как дома, – рассмеялась женщина, толкнула юношу вперед и ушла.
Мальчик от сильного толчка двухметровой женщины упал на пол. Ударился сильно рукой об спинку кровати, потом сел на нее и осмотрелся и лег на холодный ватный матрац, прикрытый шерстяным одеялом и расплакался.
– Что ревешь? – раздался голос из угла комнаты, – мы здесь уже несколько лет и ничего, нам весело.
– Спи, еще час остался, – крикнул другой мальчик, – он все равно ничего не понимает, это же иностранец, о котором нам Нина Михайловна говорила.
– Понятно, ладно посплю еще, потом будем знакомиться, – буркнул он, повернулся на другой бок и уснул.
Нина Михайловна давно уже работала в интернате, была в возрасте. Седые волосы, доброе сердце. Она искренне любила детей, заботилась о них и преподавала им русский язык и литературу. Дети тоже любили женщину, она ведь единственный человек, который к ним хорошо с добром на сердце относился.
Их воспитательница, за день, перед приездом ребенка, зашла к ним в комнату. Попросила, когда приедет к ним иностранец, чтобы они позаботились о нем и не обижали.