Черные вороны 4. Петля - стр. 33

Вспомнила, как восхищалась им, разглядывая в новостной ленте, и аж передернуло от злости на саму себя. Не зря отец тогда разозлился - они явно не обменивались любезностями и были врагами. А я, как идиотка, представляла, какой он вблизи и какой на самом деле у него голос.

Когда увидела там, в подвале, сначала подумала, что у меня галлюцинация. Из-за шока, из-за паники. Когда немного совладала с лихорадкой и в висках перестал эхом отдаваться звук выстрела, я наконец-то поняла, что мне не кажется. Надежда, которая появилась вместе с бешеным восторгом увидеть здесь того, о ком так недавно много думала, сменилась каким-то ужасающим оцепенением от понимания – он и есть мой похититель. Их хозяин. Вот этих уродов, которые схватили по его приказу и пытались меня изнасиловать. Пренебрежительно швырнул мне свой пиджак и прошелся по помещению, сложив руки за спиной.

Его красивое, словно высеченное из мрамора лицо с пронзительными черными глазами, полными высокомерного презрения, слегка расплывалось из-за слез и жжения в глазах от яркого света. Он возвышался надо мной, как гора, и теперь, когда я все поняла, внушал мне панический ужас. Не знаю, почему, но в отличие от тех, кто всего несколько минут назад рвал на мне одежду и грубо держал за руки, от него исходила вязкая аура мощной силы, он подавлял как меня, так и своих плебеев. Они его боялись, от них воняло страхом, когда они выносили своего окровавленного и стонущего, как девка, дружка. И я знала, почему он его подстрелил – не потому что тот хотел меня отыметь, а потому что Воронов (или как они его там называли - Граф) приказал не трогать меня , а его ослушались. Вот почему. Возможно, это временная отсрочка. Я уже давно в своей жизни не верила в человеческое благородство. С того самого момента, когда поняла, чем занимается мой отец и на что способны люди, которые его окружают.

Но я не хотела, чтобы этот Воронов понял, насколько страшно мне самой. «Никогда не давай противнику почувствовать твои слабые места».

Мужчина словно занял все пространство в подвале, теперь помещение казалось просто жалкой каморкой и… этот взгляд. Я никогда не испытывала такой тяжести от мужского взгляда. Чувствовала себя ничтожно маленькой рядом с ним. Пылинкой. Я могла ненавидеть его как угодно, но, несомненно, в нем чувствовалось величие, которое порабощало. Он умел показать свое превосходство даже взглядом.

Я ни секунды не сомневалась, что он оставит меня гнить в этом подвале. Это не было блефом, я по глазам прочла, что не будет никакой пощады. Это враг. Самый настоящий, опасный, умный и хладнокровный враг.

А потом в комнате сжимала пальцами стекло и смотрела в его глаза, ощущая, как от ярости клокочет все внутри и хочется воткнуть этот осколок ему в сердце. За это высокомерие, за это отношение ко мне, как к умственно отсталой идиотке или дряни. К мерзкому насекомому, которое посмело жужжать и мешать его превосходительству. Он смотрел именно так - безэмоционально, с тонной презрительного омерзения и брезгливости. Мне кажется, он мог бы столкнуть меня с окна, пойти вымыть руки с мылом и вернуться в свой кабинет, на его лице не дрогнул бы ни один мускул. Он бы спокойно распорядился отодрать меня от асфальта и закопать где-нибудь в темном лесочке.