Чёрные Совы: Пробуждение - стр. 20

Наблюдая за запрыгивающими в грузовики солдатами, он пояснил стоявшим за его спиной подчинённым:

– Ганс, они могут уйти через чердак соседнего дома. Не дайте им такой возможности. Адольф докажем, что германские офицеры держат слово. Расстреляйте человек пятьдесят, шестьдесят. Пусть все знают как покушаться на жизнь солдат Третьего рейха.

Когда грузовики, пыля, исчезли на дороге, к сидящему на ступенях флигеля штурмбаннфюреру чеканя шаг, подошёл молоденький фельдфебель. Судя по его нашивкам, он был штабистом и состоял на должности посыльного.

Наверняка штабные крысы опять какую-нибудь гадость придумали? – недовольно подумал офицер поудобнее устраиваясь на ступеньках.

Старательно щёлкнув каблуками сапог, фельдфебель обратился к сидящему:

– Штурмбаннфюрер Вальтер Груббер?

– Да это я, – отряхивая въедливую пыль с мундира, подтвердил штурмбаннфюрер.

– Вас срочно вызывают в штаб.

3 января 1942 года.

Центральный район СССР.

Лежать в снегу было жутко холодно. Ноги промёрзли до костей, а сигнала всё не было. Рядом шмыгал носом, синий от холода, Алексей.

– Ну, что простыл Горе луковое? – спросил его тихо Лесник.

– Да ладно тебе Вадим, не обращайся со мной как с ребёнком, – раздражённо прошипел тот в ответ.

Лесник улыбнулся, потешаясь над раздражительностью своего друга. Они так давно дружат, что он никогда не обижается на Алексея.

Алексей и Лесник были не просто закадычными друзьями, они были братьями. Маленькими и сопливыми пацанами они встретились на улице. Леснику тогда было десять лет, а Алёше всего пять. Тогда в голодной и разрушенной стране ещё не было крова для каждого беспризорника. Встретившись, они сразу сдружились. Они были совершенно разными, и возможно именно это связало их ещё крепче. Видь, как известно две противоположности притягиваются.

Лесник в свои годы выглядел значительно старше, и его принимали на равных в компании ребят двенадцати и даже пятнадцати лет. Он был крепок здоровьем и не раз становился победителем в потасовках со старшими. Алексей же был его полной противоположностью – часто болел и постоянно влипал в неприятности. Лесник заступался за него, делился с ним едой и всячески оберегал. Взрослые ребята не раз советовали ему перестать нянчится с сопляком, но, получив решительный отпор, переставали обращать на них внимание. Вскоре все вообще стали думать, что они родные братья. Потом была колония для беспризорников, и здесь они были вместе. Поначалу их хотели послать в разные места, однако, встретившись с решительным сопротивлением Лесника, передумали. «Я всё равно сбегу к своему брату» – заявил он им. То есть их все-таки распределили по разным колониям, но Лесник, сбежав несколько раз к Алёше, был переведён туда, куда хотел.

Алексей рос парнем чрезвычайно сообразительным. Щёлкал сложные математические задачи, которые не давались Леснику, как семечки. Да и говорить умел не в пример складнее. После школы был техникум, а затем работа на заводе, откуда они и ушли добровольцами на фронт. Однако попали друзья не в регулярные войска, а в школу НКВД по обучению диверсионных групп. Леснику говорили, что с его прекрасной физической подготовкой надо идти в специальные войска, но он и тут пошёл за Алёшкой.

Московская битва окончилась не в пользу оккупантов, и немцы вынуждены были прекратить наступление и собраться с силами. Зимовать приходилось в деревнях и сёлах. Диверсанты, пройдя ускоренный курс обучения, должны были испортить немцам зимовку. В задачу групп, которые обычно состояли из пяти человек, входило уничтожение продовольственных складов противника, поджёг домов, в которых находились оккупанты и сбор данных, которые могли пригодиться нашим войскам. В каждой группе был радист, в их группе эту обязанность выполнял Алексей. В данный момент они находились около деревни Старые Совки и лежали в снегу, ожидая сигнала Мишки Овчинникова о том, что путь свободен. Слева от Лесника лежал старший группы Олег, а справа Ленка Коровина – ужасно занудная девчонка – «прекрасная половина их группы».