Чёрные истории, сшитые белой ниткой - стр. 2
Нет, на самом деле, хоть я и растерял друзей, но один друг у меня точно есть. Он остался в Португалии. Это Стас. Мы прожили с ним месяц в одной комнате, спали на полу, на матрасах. Потому что это был как бы офис фирмы промышленного альпинизма, где мы с ним работали. Мы там жили, ели практически из одной миски, готовили вместе, стирали, убирали. В такие моменты как раз очень хорошо узнаёшь человека. Так что одним другом я точно могу похвастаться.
У меня нет дома. Свою трёхкомнатную квартиру я сдал приятелю. Весьма дёшево. 10 тысяч гривен. Столько в Киеве стоит снять однокомнатную квартиру в том же районе, где находится моя «трёшка». Издержки, когда сдаешь квартиру своим. Вроде бы риска меньше, а потом… Да и разговоры о квартплате – это для меня просто нож в сердце. Бывшая жена постоянно выносила мне мозг, мол, надо повышать, надо повышать… Твой друг, а не мой…
Если бы друг…
У меня нет семьи. Нет, номинально даже после развода я остался отцом двоих детей. Но я – где-то здесь, а они – где-то там. В Португалии. И все эти новомодные скайпы и ватсапы не помогают. Если дочка, у которой в руках её смартфон, не хочет мне звонить или писать – всё, я её не увижу. А малого попробуй поймай, заставь поговорить с папой, если он скачет по всей квартире! Да и заставлять я не хочу, пусть скачет. Впрочем, он, уже как взрослый, мне один раз всё разложил.
– Папа, у меня осталось пять минут посмотреть мультик, а потом я должен идти ложится спать. Если я сейчас с тобой поговорю, то у меня не останется времени на мультик.
И ведь не поспоришь! Железная логика! Весь в меня!
В общем, простейшие коммуникации с детьми превращаются постоянно в какой-то запутанный квест, где невозможно собрать воедино все составляющие – телефон, зарядку для него, интернет, детей… Поэтому вижу своих деток я крайне редко. Чуть чаще слышу, а еще чаще читаю короткие сообщения от Насти. Максим писать ещё не умеет.
Но я далеко. И повлиять сейчас на воспитание своих детей не могу. И вот думаю – а всё ли я смог заложить в них, пока ещё мог? Всё ли сделал для того, чтобы появились в них какие-то основы? Чтобы потом это проросло? Думаю. Но пока ответить сам себе на этот вопрос не могу.
Я не могу сказать, что я был хорошим папой. Неплохим – да, был. Но не идеальным. Не самым лучшим. Сейчас я понимаю это особенно остро. Даже если бы всё вернуть опять назад – вряд ли бы что-то сильно поменялось. Нет, конечно, я старался бы какие-то вещи поменять, что-то сделать лучше. Только динамический стереотип в поведении очень быстро превращается в заезженное Колесо Сансары. Круговорот жизни в природе и Мироздании. Мы снова и снова сбиваемся на ту же колею и совершаем те же ошибки. Мы ленимся и порой не понимаем, что вот сейчас, в этот самый момент кого-то или что-то теряем…
Я какие-то выводы успел сделать. Я бил раньше своих детей. Точнее, шлёпал. Нечасто, конечно. И даже не потому, что они сильно уж не слушались или совершали нехорошие поступки. Чаще всего нехорошие поступки совершал я, а дети просто становились последней каплей чаши моего гнева. Своим непослушанием, капризами вызывали желание их ударить, заставить замолчать, подчиниться. И вот однажды, когда я снова нависал над моим маленьким беззащитным сыном, а он, закрываясь руками, пищал «Папа, не бей меня!», я вдруг остановился. Именно в тот момент я вдруг посмотрел на всё это как бы со стороны! И подумал – какое право я, большой и взрослый мужчина, могу обижать этого маленького человечка?! Он ведь даже не может защитится!