Черные флаги. Ближний Восток на рубеже тысячелетий - стр. 41
Заркави собрал своих последователей и нескольких отставших боевиков “Аль-Каиды”>* и бросился в противоположном направлении, к Ирану: приграничные города, где он когда-то вербовал единомышленников, казались ему безопасными. Там, как вспоминал позднее аль-Адель, беглецы разделились на небольшие группы, чтобы обдумать свои тающие на глазах возможности. На востоке Афганистана пало под массированными американскими бомбардировками горное убежище бен Ладена. В Иране правительственные чиновники, которые поначалу обещали принимать беженцев из “Аль-Каиды”>*, передумали и арестовали несколько десятков новоприбывших, включая большую часть гератского контингента. Где же могли люди из “Аль-Каиды”>* обрести убежище, которое обещало бы и физическую безопасность, и возможность отдохнуть и перегруппироваться?
Такое место нашлось в северо-восточных горах Ирака. Всего в нескольких милях от иранской границы несколько курдских деревень и небольших городов пользовались шаткой автономией; иракская диктатура до них не дотягивалась. Эти курдские провинции находились под защитой американской бесполетной зоны, установленной в конце первой войны в Заливе в 1991 году, и в их границах пустили корни самые разнообразные политические фракции. Имелось здесь и курдское талибаноподобное движение, членами которого были многие участники афганской войны; они называли себя “Ансар аль-Ислам”, то есть “Помощники ислама”>*. Движением руководили экстремистски настроенные сунниты, быстро навязавшие жителям подконтрольных деревень жесткие законы шариата. Они запретили музыку в любой форме, заставили женщин закрывать лицо, выходя на люди, и объявили вне закона школы для девочек. Кроме того, они питали слабость к экспериментам с ядами и учредили кустарную лабораторию, где ставили на бродячих собаках опыты с цианидом и самодельным рицином.
Помимо всех этих прелестей, Северный Ирак предоставлял беглому иорданцу и другие возможности. Заркави было легче смешаться с местным населением здесь, чем в Афганистане, где он не говорил ни на одном из местных наречий. А крайняя изоляция региона давала возможность восстановить силы без помех.
Добравшись до базы “Ансар аль-Ислама”>*, Заркави перебрался в примитивное жилище в крошечной деревеньке Саргат, скоплении каменных лачуг в тупике дороги, ведущей в горы. С горсткой гератских последователей и парой тысяч долларов, оставшихся от денег “Аль-Каиды”>*, он приступил к восстановлению своего афганского тренировочного лагеря. Новый лагерь серьезно отличался от прежнего, в первую очередь отсутствием хоть сколько-нибудь значительного влияния со стороны “Аль-Каиды”>*: до укрытия бен Ладена было больше двух тысяч миль. Заркави рассчитывал на появление новых союзников и сторонников, включая сочувствующих багдадских исламистов, которые приютили его, когда он тайно ездил в Ирак лечить сломанные ребра. К тому же Заркави стал шире смотреть на цели своего джихада. До 2001 года главными объектами его ненависти были Израиль и правительство родной Иордании. Теперь боль от сломанных ребер постоянно подогревала желание причинить вред Соединенным Штатам. Именно так он сказал аль-Аделю незадолго до того, как покинул Иран, чтобы присоединиться к силам “Ансар аль-Ислама”