Чернокнижница - стр. 30
Лгун, подлец и сволочь. Семья Локредж не брезговала темной магией, а сила самого Холланда была завязана на чужой боли. Одним прикосновением он заставлял человека корчиться в невыносимых муках.
— Скотина, — выдохнула я ненавистью, дернув головой. Эйдан склонился и прикоснулся губами к моему уху, заставляя содрогаться от каждого слова.
«Кричи громче, Хелена. Проклинай до последнего вздоха. И когда будешь гореть, не вздумай умолять о пощаде. Я хочу, чтобы ты желала моей смерти».
Перед казнью на костре у меня был четкий план: умереть для вида, затем возродиться. Всего-то надо было заключить сделку с кем-то из высших ифритов. Убивать ради возможности дышать? Нет ничего проще.
Однако я просчиталась и оказалась в этом месте. В какой-то степени данная реальность — отражение нашей. Магия здесь тоже существовала, но другая. Я почти смирилась с невозможностью вернуть свои силы, как появился Эйдан и взбудоражил ту часть меня, которая спала все это время.
— Почему же ты не хочешь отзываться, — прошептала я, коснувшись кончиком ножа для фруктов подушечки большого пальца.
Вдавливая лезвие в кожу, ощутила легкую боль, и теплая кровь хлынула из раны. Надрез получился длинным, почти до самого шрама на ладони, где пересекались линии жизни. На секунду я забыла, что делаю, погружаясь в очередной бессмысленный поток собственных мыслей.
«Отныне и вовек вы супруги перед всеми богами этого мира...»
Эйдан тихо подошел ко мне, пока лодка воспоминаний медленно уносила меня все дальше от реальности. Я коснулась мягких волос на затылке и поддалась вперед, кусая нижнюю губу мужа в поцелуе. Голос служителя храма утонул в бурлящем потоке страсти. Ничего кроме стука собственного сердца да хриплого дыхания мужа слышно не было. Этот брак — необходимость. Холланд еще не оправился от ран, переломов и обморожения, а я едва могла сотворить пульсар из-за сильного магического истощения. Но в момент поцелуя дар отозвался живым огнем, словно почувствовав родную душу.
Редкий случай полного единения силы. И очень опасный, как потом оказалось.
— Предаешься ностальгии? Хочешь вызвать дьявола и попросить у него денег, дабы закрыть дыру в моем бюджете? — Голос Эйдана на кухне стал полной неожиданностью.
Нож выпал из руки, с грохотом отскакивая от пола. Еще находясь под впечатлением от собственного видения, я заметила тень. Бубенчик проскочил между ног Холланда, почуяв свежуя кровь. У него даже уши от восторга встали торчком.
— Ты поклялся мне в верности, червяк, — сказала я, выныривая с коротким вздохом из воспоминаний. До сих пор в носу стоял запах воска и каких-то трав. Сжав руку в кулак, повернулась к невозмутимому бывшему, игнорируя царапанье лапок по ноге и жадный писк кролика. — А в итоге предал.
Холланд в одних джинсах прошел до шкафчика с посудой и достал кружку. Ни мое присутствие, ни Бубенчик его не смущали. Он хозяйничал на кухне, как у себя дома. Налил кофе, который я приготовила, будучи в думах о прошлом. Десертную ложечку и сахарницу тоже взял сам. Такое чувство, будто он знал расположение вещей в доме лучше его хозяйки.— Месячные пришли, да? — тяжело вздохнул Эйдан, вызывая во мне стойкое желание сделать ему вскрытие без обезболивающего заклятия. Особенно когда начал неспешно постукивать ложкой о стенки кружки, помешивая сахар. — Тянет задушить меня цепью из пыточной? Учти, в этом мире действует уголовное право. Не могу же я привязать тебя к батарее. Или могу? — задумчиво протянул он.