Черное Солнце - стр. 21
– Черные здания и черные взгляды, – пробормотал Хайсан себе под нос, так что это услышали лишь четыре жреца. – Такое начало дня не сулит ничего хорошего.
– Разумеется сулит! – так же тихо поправила его Наранпа. – Разве наши предки не учили, что все существует в двойственности, ученый? Земля и небо, лето и зима? А среди кланов – блеск Беркута должен уравновешиваться тенью Черной Вороны. Как огонь Крылатого Змея противостоит Водомерке.
– Это правда, – смиренно вздохнул он. – И все же Одо весьма беспокоит меня.
– Они нам не рады, – пробормотала Аба.
Разумеется, она была права. Они оба были правы.
– Почему это тебя удивляет? – спросила Наранпа. – Они винят нас в Ночи Ножей. И эту рану мы тоже должны залечить.
– Не собираюсь я ничего залечивать! – запротестовала Аба. – Меня и в живых-то тогда не было, так что я не могу отвечать за Ночь Ножей. Не знаю я, почему они меня ненавидят.
– Никого из нас не было, – согласилась Наранпа. – Кроме Хайсана, но он тогда был еще дитя. Но, живыми или нет, мы несем это бремя.
И все мы пожинаем плоды, подумала она, но решила, что лучше не произносить вслух что-то столь сомнительное.
В то время жрецы считали, что Ночь Ножей – жестокий разгром ереси, поднимающей голову в Одо, – необходима. Призыв к Ночи Ножей был сделан предшественником Кьютуэ, и, как думала Наранпа, по этой причине Кьютуэ и сделал все возможное, чтобы разделить власть с другими орденами. Конечно, сам он не говорил этого Наранпе, но об этом можно было догадаться. Пережитое в молодости преследовало его. Сотни погибли от рук тцийо. Черные Вороны были жителями Товы, членами одного из священных Созданных Небесами кланов Товы. И все же в них видели врагов жречества и убивали без жалости. Ночь Ножей была раной, что мучила город, раной в самом его сердце, и она изменила Тову, так что это до сих пор отзывалось в ней.
Но ужасная правда заключалась еще и в том, что жестокость произвела разрушительный эффект. Она посрамила Черных Ворон, отбросив клан на несколько поколений назад и заставив их подпольно поклоняться старому богу. По крайней мере, до недавнего времени, когда вновь поползли слухи о возрождении культа.
– О, наконец-то! Приближаемся к Великому Дому! – сказал Хайсан, когда они вышли на широкую аллею, расходившуюся на юге в разные стороны. – Посмотрим, встречает ли нас матрона клана.
Первая проверка, – подумала Наранпа. – Если Черные Вороны не выйдут поприветствовать наше шествие, это будет страшное унижение и верный знак того, что на самом деле мы враги.
Но, к великому облегчению Наранпы, матрона Черных Ворон, ожидая их, вышла навстречу.
Ятлиза была высокой и болезненно худой. На ней было длинное облегающее платье из шкуры пантеры, блестящая накидка из вороньих перьев изыскано спадала с плеч на землю, шею же обхватывал обрамляющий величественное лицо воротник из перьев редкого красного ары. Волосы были распущены по спине и украшены кусочками слюды, что ловили утренний свет, и на мгновение Наранпа почувствовала, как у нее в душе вновь зашевелился старый страх перед теми, кто родился в Созданных Небесами кланах. Как ты вообще можешь смотреть на такую женщину, как эта, и не думать, что она лучше тебя, что она пришла из другого мира, что она сама была звездой, сошедшей с небес?