Чернее черного. Весы Фемиды - стр. 37
Гибсон еще раз повторил план действий на завтра, и Аллейн не смог найти ни одного изъяна. Специальная служба стоит в полиции особняком. В ней не принято особенно распространяться о своих действиях, и, за исключением тех случаев, когда эти действия перекрываются с действиями других подразделений, никто никаких вопросов не задает. Впрочем, и отношения, давным-давно сложившиеся между Аллейном и Гибсоном, и необычность создавшейся ситуации были таковы, что оба отошли от этих неписаных правил. Они вернулись к своим машинам, раскурили каждый свою трубку, и Гибсон принялся рассказывать о подрывных элементах из недавно получивших независимость стран, которые обосновались в Лондоне и, как он выразился, «жить без насилия не могут».
– Одни держатся совершенно обособленно, – говорил он, – другие и вовсе свернулись, как кровь. Крохотные тайные общества. По большей части ни на что серьезное они не способны, однако бывает, что складываются этакие злокачественные обстоятельства. И разумеется, профессионалов тоже нельзя сбрасывать со счетов.
– Профессиональных убийц?
– Их все еще нетрудно найти. Того же Гинни Пакманна. Он теперь на воле, отсидел свое в шведской кутузке. Имея хорошие деньги, его можно купить. Он меньше трех тысяч не берет.
– Гинни в Дании.
– В Дании, если верить Интерполу. Да долго ли его сюда привезти? Я насчет политической стороны дела ничего не знаю, – продолжал Гибсон. – Не по моей части. К кому перейдет власть, если пришибут президента?
– Как мне объяснили, произойдет что-то вроде революции, придется посылать в Нгомбвану наемников, создавать марионеточное правительство, и в конце концов туда вернутся крупные корпорации и приберут власть к своим рукам.
– Ну вот, значит, и это тоже приплюсуй, а ведь есть еще фанатики-одиночки. Вот кого я совсем уж не перевариваю, – сказал Гибсон, проводя не лишенную интереса демаркационную линию между различными категориями потенциальных убийц. – На таких у нас, как правило, ничего нет, и, в какую сторону глядеть, чтобы его увидеть, ни черта не известно.
– Список гостей у тебя, конечно, имеется?
– Да уж конечно. Сейчас покажу. Подожди секунду.
Гибсон выудил из внутреннего кармана список, и оба прошлись по нему. Против примерно пяти дюжин фамилий Фред Гибсон поставил галочку.
– Эти все так или иначе подвизались в Нгомбване, – сказал он. – От нефтяных баронов, крутившихся в верхах, до мелких экс-бизнесменов. И почти всех оттуда выперли или вот-вот выпрут. Похоже, главная идея приема в том, что, дескать, никто ни к кому личных претензий не имеет. «Все всех любят», так что прошу пожаловать в гости!
– «Мне больнее, чем тебе»?
– Вот-вот. И что хуже всего, никто от приглашения не отказался.
– Вот тебе на! – воскликнул Аллейн, ткнув пальцем в список. – Они и этого пригласили!
– Кого? А, этого. Да. Ну уж на него-то у нас кое-что имеется.
– Смотри список, любезно предоставленный мне твоими людьми, – проворчал Аллейн, вытаскивая названный список из кармана.
– Правильно. Хотя к насилию он вроде бы никогда не прибегал, однако в прошлом у него всякой дряни хватает. Мне он совсем не нравится.
– Он с сестрой наладил производство глиняных свиней в пяти минутах ходьбы от посольства, – сказал Аллейн.
– Я знаю. Забились в этакую мерзкую дыру. И вот объясни ты мне – зачем? Денег он из Нгомбваны выкачал предостаточно.