Черная папка. История одного журналистского расследования - стр. 22
А если вспомнить создателей программы, моих коллег – например, Александра Политковского? Я считал и считаю его уникальным явлением в истории телевидения, а не просто рядовым корреспондентом одной конкретной программы. Его кепка стала символом прихода на ТВ жанра «журналистское расследование»… Не надо забывать и о том, что во «Взгляде» тогда работало более двадцати лучших на то время телевизионных журналистов и режиссеров. Как жаль, что многие имена сегодня забыты. Впрочем, остались в памяти Юрий Щекочихин и Артем Боровик, Елена Масюк и Елена Ханга, Евгений Додолев и Дмитрий Захаров. Их и сегодня знает вся страна… К сожалению, уже нет в живых двух первых ведущих «Взгляда» – Влада Листьева и Олега Вакуловского. Светлая память всем, кого уже нет с нами!
Все годы работы во «Взгляде» особенно значимой для меня и всех моих коллег продолжала оставаться все-таки афганская тема. То, что пережили мы с Виктором Ногиным в Афганистане, о чем думали и спорили с ним, монтируя наш фильм и защищая от цензуры каждый кадр, по-прежнему волновало и будоражило душу. Открыто и громко говорить об этой войне стало возможным после того, как там начали погибать дети высокопоставленных лиц: дипломаты, журналисты, операторы… Я хорошо помню, как после одной такой трагедии, когда мы подготовили для «Взгляда» уже вполне «открытый» репортаж на эту тему, один из сотрудников телецентра принес нам пленку с абсолютно запрещенной песней А. Розенбаума «Черный тюльпан». И сказал: «Это вам для передачи… Дайте в эфир!». Между прочим, это был человек, в должностные обязанности которого входило как раз «стеречь и не пущать» – он должен был выявлять и размагничивать такого рода «контрабандные» материалы. Но молчать о том, что происходит, уже не хотел никто, и песня прозвучала в нашей программе.
О каких «болевых точках», связанных с афганской войной и впервые прочувствованных нами в той далекой командировке, рассказывал «Взгляд»? Прежде всего, это была тема «груза 200». Гробы приходили в российские города и села, но матерям не разрешали их вскрывать, не разрешали писать на памятниках, что воин погиб в Афганистане… Это была самая страшная, самая черная боль, и о ней нельзя было молчать.
Другая больная тема – возвращение домой наших пленных. Ее впервые на советском телевидении поднял тогда наш замечательный журналист Сергей Ломакин. Зачастую тех, кто был взят моджахедами, считали предателями. Мы же настаивали на их реабилитации, подкрепляя свои выступления материалами, отснятыми в свое время в Афганистане, – как теми, что вошли в окончательный вариант фильма «Самолет из Кабула», так и теми, что остались за кадром.
Наконец, крайне важным и выстраданным делом было создание (в том числе, и усилиями «Взгляда») Союза ветеранов Афганистана. Кто будет помогать тем, кто все же вернулся с войны, кто станет заниматься лечением, инвалидными колясками, психологической поддержкой инвалидов?.. С самого начала было понятно, что государство не собирается взваливать это на свои плечи, тем более, что Министерство обороны по-прежнему отказывалось оперировать применительно к Афганистану таким понятием, как «война». А мы с Ногиным видели в афганских госпиталях безруких и безногих солдат, и забыть это было невозможно. В конце концов, такая организация была создана – не «Взглядом», конечно, но при его постоянной поддержке.