Чёрная нить - стр. 6
– Ага, – Кира́ расплылся в улыбке. – Всадники Погибели. По вашу душу явились, милейший.
– Кира́! – Глен и Дил с укоризной поглядели на него.
Природа одарила найров множеством цепких глаз. Два сверкали там, где положено. Еще четыре красовались на лбу, щеках и подбородке. Юноша моргнул всеми. Его ноги задрожали и подогнулись. Он рухнул бы, но Дил вовремя подхватил его под локоть, не позволяя завалиться.
– Вы океаниды! – осенило найра. И он взмолился: – Помогите! Ради богов, помогите! Напали… фениксы… моё поселение… Верески…
– Разбойники, – понял Глен и уточнил: – Рдяные и чёрные одежды? Парные мечи и шлемы с клювами?
Удивительно, как у найра голова не отлетела – до того бодро он закивал:
– И чёрные и алые маски.
– Опять! – прорычал Дил.
Найр вздрогнул и прикрылся котомкой точно щитом.
– Сколько? – Кира́ подхватил поводья.
Голос найра сорвался на писк:
– Около дюжины. Но я не уверен. Я… я бросил всё и убежал. Мне совестно…
Ложь, – понял Глен.
– …Не знаю, спаслись ли другие…
Хм-м. Неужели найр в одиночку сбежал?
– …Я издали увидел фениксов и…
Издали? Как он тогда опалил рубаху, ежели не застал пламя фениксов? И почему от этого юноши не веет паникой? Почему он извалялся в снегу, но не дрожит?
– Дил… – Глен перевёл на него предупреждающий взор, и собрат отступил от улыбнувшегося парнишки.
– Ц!.. – Кира́ прицокнул языком.
Они уже догадались, что их дурят. А найр догадался, что они догадались, и его улыбка стала жутенькой.
– Заболтался я, да? – Он попятился к елям, шесть его глаз прищурились. – Лишнего сказанул.
Найр выхватил из рукава нож. Метнул. Дил не оплошал – воззвал к чарам и вырастил перед собой ледяной щит. Нож с глухим стуком врезался в щит и осыпал с него морозную пыль.
От былой беспомощности найра не осталось и следа. Окутывавшая его иллюзия начала развеиваться. В горле родился птичий клёкот. Плащ исчез, рубаха превратилась в кожаную безрукавку. С боков свесились парные мечи в ножнах, а за спиной с хлопком раскрылись алые перьевые крылья.
Феникс!
Ифралы затопали. Подняли рёв. В их пустых глазницах вспыхнули белые огни. Синева чар подсветила чешуйчатые бока изнутри. Скакуны топнули. Снежный покров, послушный их воле, растаял. Паутинами расползлись и размножились индевелые узоры. Ледяной настил укрыл почву.
Феникс поскользнулся. Взмахнул крыльями, чтобы подняться в воздух. Водяной поток вырвался из ладони Глена и ударил парня так, что он впечатался спиной в ель. Воздух со стоном вырвался из легких феникса. Осыпавшийся с ветвей снег комьями усеял его крылья и обратился водой. Перенасыщенные жаром крылья зашипели. Замигали алым. Затрепыхались, вяло стряхивая влагу.
В мгновение ока Дил очутился рядом и поднёс острие сабли к горлу феникса.
– Кто вас подослал? – Голос Кира́ звенел сталью. – На кой? Жаждали заманить нас в ловушку?
Хрустнуло, и кадык феникса дёрнулся. Феникс сглотнул.
– Яд! – догадался Глен.
Дил схватил феникса за горло и перекрыл ему воздух, но не успел помешать отравлению. Яд из раскушенного ореха уже попал в кровоток, изо рта парня вытекла карминовая струя. Он кашлянул. Выплюнул сгусток крови вперемешку с осколками скорлупы и стек на лёд. Пламя жизни затухло в красных глазах, рассеченных вертикальными зрачками.
– Клятый смертник! – Кира́ соскочил с ифрала и подступил к мёртвому. – Чего он жаждал?