Чёрная нить - стр. 41

Иные девушки засуетились бы и прикрыли грудь – хотя бы грудь, – но Эсфирь нисколько не смущала нагота.

– Благой ночи, – подал голос Глен.

– Иди сюда! – Эсфирь покинула водоем и принялась одеваться. – Я знала, что рано или поздно ты найдёшь меня. Нам нужно поговорить.

– Ежели позволите, я тоже желал бы побеседовать с вами. – Глен смотрел на неё, и тревоги испуганно отступали в тень.

Пошёл навстречу зову, не смея ему противиться.

– Сюда никто не захаживает, – лепетала Эсфирь, шелестя одеждой. – Поговаривают, что Хрустальные скалы прокляты. Дескать, коридоры между ними имеют привычку превращаться в лабиринты.

– А здешнему свечению подвластно навсегда ослепить, – закончил Глен и пояснил: – Сказания о Хрустальных скалах перевраны. Но слухи пустили корни на подкормленной почве и несут долю правды.

– Тебе тут неуютно?

– Немного.

– Э-эх… – Эсфирь оправила серую кофтёнку и застегнула под грудью широкий пояс.

Растрепала кудри, стряхивая с них влагу и белесую пыль. Щелкнула пальцами, и клевец на камне исчез в дыму.

Глен замер в трёх шагах. Очи Эсфирь утягивали в мрачные пропасти, и он был готов шагнуть во тьму.

– Прежде я хотела изучить Морионовые скалы, – снова заговорила Эсфирь, – но в то время мне не хотелось оставаться у Барклей. Вот я и подалась на север, решила посмотреть на Хрустальные. Не знаю, может, на них защита какая лежит. Но сколько я тут ни бродила, прохода внутрь так и не нашла. И вообще мне кажется, что эти скалы меня недолюбливают. Думаю, я всё-таки с эребами жила. С пристанищем гемеров совсем не чувствую родственной связи.

Каждое её слово грузом ложилось на сердце Глена. Он хотел бы помочь Эсфирь, но это желание шло вразрез с нежеланием даровать пустые обещания. Он узнал о гемерах и эребах пару-тройку месяцев назад из ветхого фолианта, приобретённого Олеандром. Та книга располагала скудными сведениями, а в иных Глен не откопал даже беглого упоминания о сгинувших Древних.

– Стало быть, ваша память не возвратилась, – пропел он тихо, силясь сгладить неловкость.

– К несчастью. – Эсфирь отвела взор, и Глен ощутил пустоту – будто солнце внутри поглотили тучи. – О чём ты хотел поговорить? В Танглей дерьмо приключилось, да? Я ведь знала, что оно нагрянет!

Эсфирь наклонила рогатую голову, точно хин, надумавший бодаться. Глен улыбнулся уголком губ.

– Истинно. – И покосился на трущегося о ноги силина.

Следом за Эсфирь ступил на извилистую тропу. Сверкающие кроны сплелись над головой в плотный навес.

Глендауэр завёл рассказ. Вспомнил о цуйре, которую Эсфирь увидела подле фениксов. Поведал о лже-найрах под масками иллюзии, настигших отряды океанидов ещё до пожара. Об озарении, что в Танглей скрывается доносчик. О схватке с Сэра́ и его сомнительных покаяниях…

Казалось, путь до скал растянется в бесконечность, но Глен и глазом моргнуть не успел, как хрустальные осколки застелили прежде голую землю, а перед взором выросли полупрозрачные громады.

Волшебство – не иначе!

Хрустальные скалы лоснились переливами и помигивали прилипшими к резным граням пылинками. Навязчивые шепотки больше не терзали слух, не приказывали отмахнуться от невзгод. Рядом с Гленом бежала вприскочку гемера. Вестимо, она и гасила голоса, сбивавшие слабых духом с толку.

– Значит, ты не веришь в виновность мастера Сэра́? – Под кожей Эсфирь словно крохотные звезды зажглись.