Черная луна - стр. 13

Тем не менее вечер прошел великолепно, да и закончился неплохо. Граф Давыдов, составлявший ей компанию во все время бала, – он просто никуда от нее не отходил – отвез Герду к гостинице, около которой они познакомились в ранних сумерках. Дождался, пока она войдет в фойе, и уехал. Она же улыбнулась ночному портье, заговорщицки приложила палец к губам и, выскользнув из гостиницы, поспешно вернулась в свою каморку на Продажной улице, чтобы перед рассветом тенью прокрасться в отчий дом – спасибо слугам, никогда не закрывавшим дверь на задний двор – и, как хорошая девочка, лечь спать в свою девичью постель в комнате на третьем этаже.

Утро началось хорошо, что, впрочем, было вполне ожидаемо, после такой захватывающе интересной ночи, какую провела Герда. К завтраку, что не странно, никто не встал, всех утомили ночные приключения. А вот Герда, проспавшая всего пару часов, как это ни удивительно, чувствовала себя этим утром просто прекрасно. Жаль только, что бодрость эту, как и хорошее настроение, ей некуда было деть. В город идти рано, да и не к кому, если честно. Старик Эггер поехал к заказчику, чтобы передать тому готовый инструмент. Кирса и ее девочки отсыпаются после ночной работы. Королевские гвардейцы тоже, наверное, не выйдут сегодня тренироваться на Игровом поле. Они всю ночь охраняли покой короля и его гостей, так что отпадали и они.

Герда умылась, причесалась и, спустившись на кухню, привычно запаслась хлебом, баклажкой молока и куском твердого овечьего сыра. Как всегда, никто не спросил ее, где она «будет кушать», и «не хочет ли молодая барышня» на завтрак чего-нибудь более существенного, чем хлеб и молоко. Сестер бы спросили, ее – нет. Слуги ведь не дураки, они все видят и все понимают. Поэтому зла Герде не сделают – не велено, – но и служить, как служат другим хозяевам, не будут.

«Ну, и бог с вами!» – вздохнула про себя Герда, забрала еду и отправилась в «логово».

«Логово» являлось ее личной тайной, но самое любопытное, что никто из домочадцев, кажется, даже не подозревал, какое сокровище скрыто у них прямо над головой. А дело, как нередко случается в жизни, было связано со случаем. Герда не помнила своей матери, а если и помнила, то настолько смутно, что не смогла бы теперь отделить реальные воспоминания от своих фантазий и грез наяву. Баронесса Александра-Валерия Гемма умерла, когда Герде было всего четыре года. Тогда ее жизнь переменилась раз и навсегда, но насколько серьезны эти перемены, Герда узнала только через год, когда, выдержав положенный законом срок траура, Корнелиус Гемма привел в дом новую жену и двух ее дочерей. Тогда же Герда лишилась своей чудесной детской комнаты, переселившись со второго – господского – на третий этаж, где обитали странные и совершенно незнакомые ей люди. Но прошло еще несколько долгих лет, прежде чем Герда окончательно осознала всю глубину своего несчастья. Отец был холоден с ней, мачеха равнодушна, а сводные сестры упорно не желали принимать ее в свои детские игры. Сменились домашние слуги. Старые, знавшие Герду с рождения и хорошо знакомые ей самой, неожиданно исчезли из дома, а новые – не то чтобы третировали ребенка, но легко доводили ее до слез своим высокомерием. Оказалось, что в собственном доме – а она в то время все еще считала его своим, – ей нигде нет места, и никто ей в этом доме не рад.