Через тернии к звездам - стр. 7

– Право, Сэм! Видимо лишь преклонение перед чем-либо способно рождать подобные строки! Теперь оставь нас, и пусть волшебство богини в твоих глазах, все же останется тайной, которую не стоит открывать.

Он вышел завороженный ее голосом, звучавшим в нем и, казалось, унесшим покой сердца. Околдованный шел он переходами транспортника не чуя ничего: места, времени, лишь прозрачные серебристые глаза смотрели строго и испытующе. Кто-то звал его, но их тут же отсекал возникший за его спиной Юний:

– Тихо, тихо. Не тревожьте его, он во власти Селены!

Прошло должно быть пару часов, пока внове он смог воспринимать окружающее, реальность. Он помнил как ранил его вид горгоны-Пипетки, притворявшейся Надеждиной, но рядом с чарами Селены она была ничто. Юний улыбался понимающе и мягко. Они и ранее были дружны, но все ж была меж ними некая отстраненность, между атлантом, живущим тысячи лет, и человеком, чей век краток. Но теперь он смотрел на него почти как на ровню, прикоснувшегося к некоей тайне, которую нечасто дано вкусить смертным существам.

– Так любим мы, Сэмюель. Наша любовь отличается от вашей, в ней нет примести тварности, хотя плотское влечение не чуждо и нам, в свой срок. Должно быть так в древних мифах богини нисходили до смертных, даруя им свою любовь и сердце. Пусть лишь на краткий миг, но и земной человек может вкусить этой любви. Ты лишь начал знакомство с нашими богинями, друг мой, и вид первой из них сразил тебя до глубины души. Но пойдем, посмотришь сейчас как другая, грозная и мудрая, снизойдет до твоих земных соратников.

Сэм должно быть вскрикнул, удивленный, а Юний, довольный произведенным эффектом промолвил:

– Я ведь говорил тебе, мы эстеты и ценители прекрасного. А любовь величайшее из возможных искусств, сочетающее и окормляющее все остальные. Ибо все рождается от любви: слово, стих и слог, звучание струны и посвист стали в битве. И сейчас ты увидишь еще одну из богинь, разящую мудростью и мечем.

Юний повел переходами в зал обучения, в котором упражнялись в воинском искусстве атланты, оттачивая свое мастерство столетиями, а то и тысячелетиями. Как великие, запечатленные в легендах людей Персей или Харон, с которыми Сэм был знаком лично, признавая, что это было величайшей честью. Персей остался в Атлансии, погруженный в дела людей. Сказал лишь, что поведет их в битву другой военачальник. Познакомившись с атлантами ближе, Сэм узнал, что симбионт был доспехом. Составленным из генной мозаики, любовно выращенным, и вступающим с носителем в эмпатическую связь, угадывая не мысли, но намерения. Оружием были они сами. И у каждого из них, как и положено богам, было свое особое. За тысячелетия развития себя, атланты развили способность управлять энергиями тела, преобразуя их в разрушительные формы. Ведь даже люди могли управлять биением сердца, задерживать дыхание или же впадать в длительный транс, а теперь умножьте все это на науку, умеющую обнаруживать и огранивать в генах эти качества? Как сказал атлант, облачающий Сэма впервые в симбионт – рано или поздно, технологии достигают столь высокого уровня, что непосвященному, а тем более неразвитому человеку они кажутся волшебством. Но тем не менее они остаются наукой, которую можно постигнуть и к которой можно вполне прикоснуться. И никакого волшебства.