Чем пахнут звёзды - стр. 3
Спираль медленно краснела, наливалась алым цветом, как малина соком, становясь все ярче, все горячее. Конечно, когда чайник стоит на плитке, этого не увидеть, но что мешает Лизе приподнять чайник и любоваться этим до тех пор, пока не обдаст лицо горячим жаром? По бокам чайника стекают мелкие капли и испаряются сначала с мягким шипением, потом с острым сухим треском; в его утробе зарождается глухое ворчание, перетекающее в тоненький свист. Из носика вырывается пар, и Лиза выдергивает вилку из розетки. Чайник остается на выключенной плитке, постепенно успокаиваясь, но долго ворча. Однажды Лиза отхлебнула из слегка бормочущего чайника, прямо из носика (нестерпимо захотелось попить) но не ожидала, что вода так горяча. Пришлось потом катать во рту округлое подсолнечное масло, почти не ощущая обожженным языком его маслянистых боков.
Днем всё на террасе оплывает от зноя, настежь раскрытая на улицу дверь и тюль на окнах от пекла не спасают. В стекло, нет-нет, бьется ленивая муха, и когда она прекращает жужжать, кажется, что ее сморило от расслабляющего зноя.
А вечером воздух остывает, словно твердея; становятся более четкими очертания предметов, глубокими и яркими цвета. Прямо у крыльца благоухают маттиолы – ночные цветы, они раскрываются к вечеру и источают дурманный запах.
На светло-синем небе загорается первая звезда маленькой точкой, без лучей. Повисает тонюсенький месяц, всегда в одном и том же месте – на третьей снизу ветке яблони, и эта яблоня отделяется от остальных, выдвигается на первый план, солирует. Но вот высыпают звезды еще и еще, и еще, словно зерна в посевную, рассыпанные по полю щедрой рукой. Кроны яблонь сливаются в общий шатер, становясь неразличимыми в темноте, и луна поднимается все выше. А вот и ковш сияет во все свои семь звезд.
Подружка Вера уверяет, что звезд в Большой медведице – восемь, но, якобы, только самые глазастые различают четвертую звезду в ручке ковша. Лиза не хочет показаться близорукой, и потому согласно кивает: «Восемь, восемь, я вижу восемь! Во-о-о-он восьмая!»
Стрекочут на разные голоса кузнечики, и одинокий стройный тополь за калиткой изредка трепещет под мимолетные ветерком, что твоя осина.
Чай из желтой пачки с нарисованным на боку слоном давно заварен в фиолетовом с золотыми вензелями чайничке из сервиза «Кобальт», который укрыт «Бабой на чайник». Только «Баба» совсем не баба, а изящная девушка с тонкой талией, пышной юбкой, в шляпке и с ажурным зонтиком. Лизе всегда кажется, что именно этот зонтик ловит аромат чая, как сачок бабочку, не давая ему улететь с чуть заметным сквозняком. Чашки из сервиза, чтобы не разбились, вынимаются из буфета только по праздникам, а заварной чайник несет свою службу каждый день. На столе – пряники, сушки, карамель без оберток в блестящих крупинках сахарного песка, но Лиза очень любит пить чай с сахаром. Его – плотный, разновеликими кусками – не раскусить даже крепкими Лизиными зубками, и Лиза макает его в чай, как впрочем, и все остальные: мама, папа, бабушка… Очень важно не прозевать момент, когда сахар чуть подтаял, но не начал растворяться, хотя так заманчиво наблюдать, как образуется сироп, и две жидкости разной плотности, толкаясь и волнуясь, проникают друг в друга. Горячий чай все наливают из чашки в блюдце, и смачно прихлебывают из этих блюдечек.