Чем пахнет дождь - стр. 38
Пока рядом крутился Тима, находился за одним столом Сергей Сергеевич, я чувствовала себя в относительной безопасности. Старалась держаться подальше от Эльбруса, дружески улыбалась, уделяла внимание сынишке, делала вид, что ничего особенного в ситуации нет. Каждый день родной отец сына приглашает нас на яхту… Обыденное дело!
– Что скажешь? – спросил Эльбрус, устраиваясь рядом, протянул бокал с прохладным соком из сицилийских апельсинов.
Вздрогнула, отвела взгляд, уставилась в затемнённый иллюминатор. Покачивающиеся, ярко-синие волны казались в нём смурыми. Он же не мог помнить такую мелочь, как мой любимый сок… так, всего лишь совпадение. Естественно не мог, если бы такие детали имели для него значение, не случилось бы того, что случилось…
– Что? – прохрипела я в ответ, делая глоток сока, чтобы прочистить горло.
– Как живёшь, какие планы? – Эльбрус приподнял бровь, сверля меня взглядом. Он не спрашивал, не интересовался, не проявлял праздный интерес, он допрашивал, не сомневаясь, что ему ответят. – Там же, на Курилах?
В голосе звучало пренебрежение. Уверена, он специально сказал Курилы, помня, что умчалась я на Кольский полуостров.
– На Кольском полуострове, – поправила я, сглотнув опаляющую горечь. – Да, там же.
– Здесь, значит, в отпуске? – протянул он, пытливо глядя на меня.
– Да, решила немного отдохнуть, навестить родителей, пока Вова… в кругосветке, – самозабвенно подтвердила я собственную ложь Тиму. – Тиме город показать. Эрмитаж там, Русский, Петергоф… – продолжила уверенно врать. – Артиллерийский музей, – выпалила, игнорируя всё более иронично выгнутую бровь Эльбруса.
– Эрмитаж – это важно, – то ли серьёзно, то ли с издёвкой кивнул в ответ. – Понравился?
– Кто? – опешила я, поглощённая всем, что было Эльбрусом.
Внушительная внешность, взгляд, густой, обволакивающий голос, расслабленная поза, красноречиво указывающая на то, кто здесь главный.
– Эрмитаж, – напомнил он.
– Конечно, – кивнула я, почти не соврала.
Мы несколько раз были на Дворцовой площади. Фасад Зимнего дворца видели, проходили мимо, на Тиму он никакого впечатления не произвёл, всё-таки не боевой корабль, но про музей запомнил, как и запомнил крепость Орешек.
– Прекрасно, – всё, что ответил Эльбрус. – По специальности работаешь? – небрежно продолжал он расспрашивать, вернее – допрашивать.
– Медсестрой в местном госпитале, – зачем-то сказала я.
– Нравится?
– Да! – выпалила, повысив голос. – У меня всё хорошо. На работе, с ребёнком и мужем. Вовой.
– Хорошо, когда всё хорошо, – невозмутимо ответил Эльбрус, единственное, чем отреагировал на вспыльчивость, не слишком-то характерную мне.
Хорошо, что из каюты вышел полусонный Тима, забрался ко мне на колени и снова задремал. Невольно послужил мне щитом против своего родного отца.
Причалили мы не там, где садились. С удивлением я наблюдала, как мимо проплывали городские пейзажи, зелень Крестовского острова, вырос современный жилой комплекс, покрытый стеклянными фасадами огромных панорамных окон, лоджий и балконов. Вдоль береговой линии тянулись причалы, лениво покачивались катера и яхты.
Мы сошли на набережную, принадлежащую жилому комплексу. Я не могла представить, что когда-нибудь окажусь в подобном месте. Ухоженные дорожки, светящиеся витрины магазинчиков и летних веранд. Довольные жизнью и собой, холёные жильцы, понимающие, что никто и ничто не потревожит их покой. Здесь все свои. Чужаки отрезались бдительной охраной, как бракованные элементы.