Чем она лучше меня? - стр. 3

«Мись… я так не хочу, чтобы вы поссорились!» – сказала мама, когда уезжала.

Да, я тоже очень не хотела ссориться с Иваном, особенно сейчас, когда была настолько… уязвима. Но в то же время была благодарна маме за то, что она не стала скрывать от меня увиденное. Ведь могла же она это сделать, чтобы меня уберечь, в самом-то деле…

– Я такой голодный! – с порога заявил Иван, прижимая меня к себе.

Даже разуться не успел – просто обхватил меня за плечи и притянул к своему крепкому подтянутому телу. Зарылся носом в волосы, как делал это почти всегда при встрече, словно ему нужно было насытиться моим ароматом.

– Борща, или…?

Я и сама не знала, зачем обозначаю в вопросе эту двузначность. Хотя, может, с этого все женщины начинают диалог, когда не понимают, зачем их муж встречался с бывшей. Просто знают это, но пока это является чем-то недосказанным.

– Сначала – борща, потом – или, – ухмыльнулся Ваня и добавил: – Я руки помою и на Никитку взгляну. Потом приду.

Он ушел, а я отправилась подогреть ему остывший суп. Сама же в голове две вещи крутила. Первая – вопрос, как часто Ваня возвращался домой позже обычного? Думала об этом и понимала – не могу припомнить. И вторая – он всегда так к сыну бросался с порога? Боже… даже на это я внимания не обращала.

Впрочем осознавала – сейчас заострила на это факте внимание просто потому, что у меня имелась информация о том, что мне рассказала мама.

Иван вернулся обратно на кухню через несколько минут. Улыбнулся мне и, вновь притянув к себе и поцеловав, выдохнул в губы:

– Спит! Такой клевый.

Я невольно растянула губы в ответ. Чисто мужское «такой клевый» звучало от Ивана довольно часто. И мне все это время казалось, что именно так (ну, или очень похоже) на своих детей реагируют едва ли не все мужчины.

Иван принялся за борщ, я же сидела напротив и ждала, когда он доест. Мне казалось, что просто обязана была сначала дать Ване поесть, а потом – озвучить свои претензии. Хотя, мне совсем не хотелось мысленно называть их именно так.

– Вкусно, спасибо, – сказал муж, когда доел. – Мамин?

– А какая разница? – я не сразу поняла, что в этом вопросе звучит, прежде всего, претензия.

Иван посмотрел на меня растерянно, но и я глядела в ответ точно так же.

– Никакой разницы, Миюсь.

Он поднялся из-за стола и, подойдя, обнял меня.

– Устала? – спросил с искренним сочувствием.

Я покачала головой. Мне в этот момент казалось, что я не только не устала, но даже способна горы свернуть. На то, как реагировала на мужа, когда он прижимал меня к себе, старалась внимания не обращать.

– Борщ мамин, – сказала я, высвободившись из объятий Вани. – И она кое-что сказала мне сегодня.

Показалось, словно в этот момент бросаюсь в омут с головой. Стало страшно, впрочем, я быстро взяла себя в руки:

– Она видела, как ты встречался со своей бывшей. В нашем любимом кафе.

Я буквально впилась взглядом в лицо Ивана. Как же мне хотелось увидеть на нем оторопь и непонимание! Как же я жаждала понять, что сказанное мною может вызвать у мужа лишь желание рассмеяться!

Однако, чувства, всего на мгновение исказившие черты, явственно сказали – мама не ошиблась. Он действительно виделся с этой своей чертовой Светой. Молчание длилось недолго – всего пару секунд, но то, что  я успела передумать и перечувствовать за этот краткий промежуток времени, разрывало душу на части.