Человек внутри - стр. 7
– Какой букет? – удивился Костя и, взглянув на лужу, прошептал: – Вытирать ещё за ним… Мы ничего не дадим, верно?
– Верно.
У помощника изменился тон голоса, он шагнул уверенно вперёд, выпучив глаза, и улыбнулся, как чудак.
«Где телефон?» – подумал я, но не сделал и движения в сторону.
Бело-жёлтая молния озарила «Летний розмарин», и призрачная лошадь с картины приобрела злой и страшный оскал. Девушка с опущенными руками сделалась совсем беззащитной. Грохотнул гром в чёрных тучах. Дождь полился с большей силой.
– Я сказал, что мне нужен букет! Ваш магазин ближе всех к дому. К тому же, мне сообщили, что вы выполняете любые капризы своих покупателей.
– Выполняем, если только они не заявляются к нам поздним вечером, – заметил Костя. – Посмотри на время!
Юноша вынул электронные часы из внутреннего кармана пальто и протёр пальцем заляпанное стёклышко.
– Без двадцати десять.
– Тогда не задерживайся! – произнёс я как можно строже.
Моя резкая фраза лишь сильнее задела его, потому как он тотчас поспешно убрал часы и, кинувшись бурно за прилавок, замахал конечностями. Шарф слетел, я зачем-то аккуратно подхватил его обеими руками. Полка позади кассы затряслась ходуном, когда помощник ударился нечаянно локтем и разбил пузатый коричневый кувшин. Он опустился на колени и, точно обронив кошелёк, проверил быстренько пол, а после выпрямился и заметался беспокойно, раскрывая ящики, доверху забитые украшениями.
Костя вцепился крепко в помощника, пока тот брыкался и прятал неумело в ладони простой бирюзовый бант.
– Остановись же ты! – потребовал он. – Перестань носиться, ты не в сумасшедшем доме, а в цветочном магазине! Ну, это пока…
– Отдайте красивый букет, умоляю! Вам не важно, что будет со мной, если я не куплю цветы? – спросил он, задыхаясь, и горячо воскликнул: – Верните шарф хотя бы! Он мне дорог, как ничто другое.
– Хорошо, что у тебя есть то, чем ты дорожишь.
– Ты хотел украсть бант! Вор! – прокричал Костя, не отпуская помощника, и отобрал насильно бант. – Есть ли нам дело, что будет с вором? Ты плохо одет. Даже слишком для помощника. Может, ты бездомный? Или за тобой не ухаживают?
Я взглянул на несчастного, и он тоскливо пробормотал:
– Не вор я. Вы не понимаете?
– Слушай, если ты получишь букет, то больше не явишься к нам? – спросил я равнодушно.
– Естественно, – ответил он. – Не кричите на меня. Я боюсь, когда на меня подымают голос.
– Не будем.
Костя упрямо возразил мне, что не собирается давать ему ни цветка и, наконец, успокоив нервы, ушёл собирать осколки кувшина. Я вынул неохотно из горшка с водой девять свежих розоватых хризантем, перевязал их другим бантом, который был совершенно сух и не помят. Бант, что помощник собирался украсть, оказался в коробке с нехитрыми вещичками, которые было жалко выбросить.
– Знать бы ещё, кто тебя послал в дождь, – прошептал Костя ядовито.
Помощник отряхнулся, будто от пыли и, сделав поклон, тихо извинился, что до сих пор не называл своего номера и убрал липкие волосы со лба.
– Какой же у тебя номер?
– Десять тысяч триста восемьдесят пять. Откуда такое любопытство? На что вам моя семья? – спросил он Костю с недоверием. – Снова броситесь на меня, как зверь? Я ведь по-хорошему просил.
– По-хорошему? Да что ты! Если бы и так, то пришёл утром или днём, как люди.