Человек в витрине - стр. 33

– Дверь в магазин с лестницы была открыта, – продолжал Гунарстранна.

Ингрид кивнула.

– У кого хранятся ключи от магазина?

– У отца и у меня, – вмешался Есперсен.

– У меня тоже есть ключи, – устало проговорила Ингрид.

Гунарстранна повернулся к Карстену:

– А еще у кого?

Есперсен задумался.

– Может быть, дубликаты есть у Арвида и Эммануэля, – сказала Ингрид Есперсен.

Карстен немного подумал и кивнул:

– Да, возможно… Вполне вероятно. Да, у них наверняка тоже есть ключи.

– Кто такие Арвид и Эммануэль? – спросил Гунарстранна у вдовы.

– Братья Рейдара, – ответила она.

– И часто ваш муж оставлял дверь незапертой, когда вечером спускался в магазин?

– Понятия не имею, – сказала вдова.

– Когда приехала полиция, в торговом зале было темно, – продолжал Гунарстранна. – Кто мог выключить свет – ваш муж?

– Свет в торговом зале ему не был нужен. Если он где-то и включал свет, то в кабинете, в подсобке, – вмешался Карстен Есперсен.

Ингрид села в кресло у книжного шкафа и резко одернула юбку, задравшуюся до колен.

– Самое странное, я сразу догадалась, что случилось… Когда мне позвонили из полиции.

Фрёлик не сводил взгляда с Карстена Есперсена. Тот наблюдал за Ингрид застывшим взглядом.

– Понимаю, мои слова звучат неубедительно, – продолжала Ингрид. – Но я пережила такой ужас… – Она снова вытерла глаза пальцами и шмыгнула носом.

У Есперсена покраснело лицо – от гнева, как предположил Фрёлик. Сын покойного спросил у Гунарстранны:

– Может быть, хватит?

Инспектор посмотрел на него без всякого выражения и ответил:

– Еще нет.

– Я увидела, что он умер, – монотонно продолжала Ингрид. – Сама не помню, о чем я тогда подумала. Мне хотелось одного: уйти.

Гунарстранна бросил на нее задумчивый взгляд и сказал:

– Спасибо. Вынужден просить вас держать при себе все, что вы увидели в магазине. – Он двинулся к двери, давая понять, что беседа закончена. – То же самое относится и к вам, – сухо продолжал он, оборачиваясь к Карстену Есперсену. – Очень жаль, но таковы правила. К сожалению, вам придется некоторое время потерпеть наше присутствие… Мы постараемся не очень нарушать течение вашей жизни. Надеюсь, и вы отнесетесь к нам с пониманием.

В секционном зале Франка Фрёлика, как всегда, ошеломила плохая вентиляция. Ища глазами, куда бы присесть, он старался дышать ртом. В конце концов он махнул рукой и подошел к остальным. Все пристально разглядывали тело Рейдара Фольке-Есперсена. Белый труп лежал на цинковом столе под ярким хирургическим светильником. Фрёлик украдкой поглядывал на доктора Сквенке и инспектора Гунарстранну.

– Так что там у него на шее? – осведомился Гунарстранна.

– Швейная нить, – ответил Сквенке. – Хлопчатобумажная. Во всяком случае, похоже на то. – Он приподнял нить ножницами. – Если подробнее: нить красного цвета, завязана рифовым узлом.

Гунарстранна сцепил руки за спиной. Он неодобрительно смотрел вниз, как будто читал письмо адвоката по бракоразводным делам. Лаборант со скальпелем в руке переводил выжидательный взгляд с трупа на доктора Сквенке; тот не спеша натягивал хирургические латексные перчатки. Заметив взгляд Фрёлика, Сквенке подмигнул ему:

– Прямо картина Рембрандта, да? Люди в черном вокруг трупа. Погодите, сейчас красок добавится. Вот вытяну из него красные трубочки…

Сквенке раздвинул кожу на груди покойного, ткнул пальцем в относительно чистую рану под правым соском и буркнул: