Человек с чужим прошлым - стр. 12
– Я прошу вас, Шмидт, не забывать, что здесь мы имеем дело не с противником, с потенциальным союзником. И наша задача состоит в том, чтобы эта потенция переросла в реальность. Поэтому не давите, сделайте все мягко и вежливо.
«Опять старик мудрит, – подумал Карл-Хайнц, – не перехитрил бы самого себя».
– Я понял, господин подполковник! – прищелкнул он каблуками сапог.
– В таком случае отправляйтесь. И да поможет вам Бог!
Гауптман четко повернулся и вышел из кабинета.
Спустившись во двор к ожидавшей его легковой машине и мотоциклистам, он посмотрел на начинающее темнеть весеннее небо и недовольно поморщился, когда увидел в разрыве облаков первые звезды. Отвернув обшлаг шинели, гауптман взглянул на часы. Да, сегодня, пожалуй, ему не успеть в офицерское казино: кто знает, сколько придется потратить времени?
Усевшись в машину, он долго расправлял под собой полы шинели, недовольно сопя и тихо ругаясь. Наконец устроился достаточно удобно и скомандовал солдату-водителю:
– Поезжайте, я скажу, где свернуть…
Зося только тихо и как-то сдавлено вскрикнула, увидев Марчевского, стоявшего в дверях с пистолетом в руке. Сидевший спиной к нему гость – сам пан Викентий никогда бы не расположился в незнакомом доме спиной к дверям, – попробовал приподняться и, обернувшись, посмотреть: что произошло, отчего так встревожена милая хозяйка? Но эта попытка была тут же жестко пресечена.
– Не двигаться! – приказал Марчевский, приставив ствол пистолета к темно-русой макушке незнакомца. – Медленно поднимите руки над головой!
Над спинкой кресла показались две поднятые руки. Манжеты светлой рубашки сползли вниз, показав тонкие запястья незнакомца. Кисти рук у него были небольшие, как у человека, никогда не занимавшегося физическим трудом, однако пальцы оказались крепкими и толстыми, с чуть припухшими суставами.
– Теперь не опуская рук медленно встаньте.
Мужчина повиновался. Он оказался почти одного роста с Марчевским, только, пожалуй, пошире в плечах.
– Повернитесь лицом ко мне!
Пан Викентий с интересом вглядывался в лицо незваного гостя. Ничего особенного: причесан на косой пробор, волосы средней длины, аккуратно пострижены; непримечательные черты лица, выделялись только тяжеловатый крепкий подбородок и надбровные дуги, отчего лоб казался низким. Взгляд светлых глаз незнакомца был прикован с стволу пистолета, направленного ему в живот.
– Пан… – начал было гость.
– Молчать! – тихо, но с явной угрозой бросил ему Марчевский.
Он уже успел окинуть взглядом хороший, но далеко не новый костюм, светлую рубашку и приятного тона хорошо повязанный галстук. В этом пан Викентий считал себя непревзойденным знатоком и мог оценить по достоинству вкус нежданного посетителя: редко кто может правильно вывязать двойной виндзорский узел галстука. Похоже, этот человек имеет некоторое понятие о приличных манерах…
– Встаньте лицом к стене. Рук не опускать, – приказал пан Викентий.
Быстро обыскав незнакомца, он убедился, что тот безоружен. Под шерстяной тканью английского костюма – в этом пан Викентий тоже не мог ошибиться, костюм был явно английского производства – ощущались натренированные плотные мышцы спины и плеч гостя. Однако от него исходил явный запах «Фрюлинга», немецкого одеколона: тонкий, едва уловимый, он казался неотъемлемой частью всей одежды.