Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё - стр. 69

Кристианссон и Квант выбежали из кабинета. Теперь они уже мало напоминали живописную скульптурную группу.

– О боже! – простонал Кристианссон, вытирая пот со лба.

– Послушай, Калле, – сказал Квант, – я предупреждаю тебя в последний раз. Ты не должен ничего видеть и слышать, но уж если что-то увидел или услышал, то, умоляю тебя, докладывай об этом.

– О боже, – тупо повторил Кристианссон.

В последующие двадцать четыре часа Гунвальд Ларссон тщательно, шаг за шагом, восстановил всю цепочку событий, и ему даже удалось достаточно четко сформулировать свои мысли на бумаге. Выглядело это следующим образом.

7 марта 1968 года, в 23.10, в доме на Шёльдгатан возник пожар. Официальный адрес дома – Рингвеген, 37. В 23.10, в тот же самый день и год, не установленное до сих пор лицо позвонило в пожарную часть Сольны-Сундбюберга и сообщило о пожаре на Рингвеген, 37. Поскольку в Сундбюберге есть улица Рингвеген, пожарные выехали по этому адресу. Одновременно в установленном порядке сообщения о предполагаемом пожаре были переданы в полицию и центральную диспетчерскую Большого Стокгольма[25] для того, чтобы избежать дублирования. Приблизительно в 23.15 патрульный Цакриссон позвонил в центральную диспетчерскую из телефона-автомата на Розенлундсгатан и сообщил о пожаре на Рингвеген, 37, не указав при этом, о каком районе города идет речь. Поскольку дежурный в центральной диспетчерской только что получил сообщение из Сольны-Сундбюберга, то решил, что речь идет о том же самом пожаре, и сказал патрульному Цакриссону, что пожарная машина выехала и уже должна быть на месте пожара (она действительно уже стояла на Рингвеген, но в Сундбюберге). В 23.21 патрульный Цакриссон снова позвонил в центральную диспетчерскую, теперь уже по спецтелефону срочного вызова. Так как на этот раз, по его собственным словам, он сказал: «Пожар! Пожар на Шёльдгатан!» – ошибки не произошло. В результате пожарные выехали на Рингвеген, 37, в Стокгольме, другими словами, к дому на Шёльдгатан.

Патрульный Цакриссон не звонил в пожарную часть Сольны-Сундбюберга. Это сделал кто-то другой.

Выводы. Пожар возник в результате поджога, совершенного с помощью химического зажигательного устройства с часовым детонатором. Если показания патрульного Цакриссона верны, то это устройство было помещено в квартире Мальма самое позднее в 21.00. В этом случае часовой механизм был установлен на три часа. За столь долгое время злоумышленник мог спокойно исчезнуть в любом направлении. Человек, спланировавший пожар (либо подстрекатель, если таковой существует), был единственным, кто мог знать, что пожар должен начаться в 23.10. Таким образом, вероятнее всего, именно это лицо позвонило в пожарную часть Сундбюберга.

Вопрос № 1. Почему это лицо позвонило не в ту пожарную часть, в которую следовало звонить? Вероятный ответ: потому что это лицо находилось в Сольне или Сундбюберге и плохо знало Стокгольм и его пригороды.

Вопрос № 2. Почему это лицо вообще позвонило в пожарную часть? Вероятный ответ: потому что его целью было убийство Мальма и оно не хотело, чтобы остальные десять человек, находящиеся в доме, погибли или получили ранения. Данный аспект является существенным, так как указывает на тщательно спланированный и профессиональный характер преступления.