Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё - стр. 50

Перед расставанием Мартин Бек дал коллегам наиболее важные задания. Эйнару Рённу поручалось поехать в Сегельторп и поговорить с матерью и отчимом Олафссона, а Меландеру, имевшему связи в преступном мире, – собрать надежную информацию о деятельности Бертиля. Сам Мартин Бек намеревался получить необходимое разрешение и вместе с Кольбергом обыскать квартиру и летний домик.

Бенни Скакке решили пока не привлекать к поискам Олафссона.

Еще не было восьми часов, когда в четверг утром Кольберг заехал за Мартином Беком. Последний еще не оделся, сидел на кухне в халате и разговаривал с дочерью Ингрид, свободной сегодняшним утром и располагавшей временем для нормального завтрака перед школой. Сам Мартин Бек выпил всего лишь одну чашку чая, а дочь энергично обмакивала в какао бутерброд с сыром и рассказывала о митинге протеста против войны во Вьетнаме, в котором принимала участие вчера вечером. Когда раздался дверной звонок, Мартин Бек затянул пояс на талии и положил на край пепельницы сигарету, хотя подозревал, что Ингрид схватит ее сразу же, как только он уйдет. Он вышел из кухни и открыл дверь.

– Ты что, еще не одет? – удивился Кольберг.

– Мы ведь договаривались на восемь часов, – сказал Мартин Бек.

Он провел Кольберга в кухню.

– До восьми всего лишь две минуты, – заметил Кольберг. – Привет, Ингрид.

– Доброе утро, – пробормотала Ингрид, с виноватым видом разгоняя облачко дыма у себя над головой.

Кольберг сел на место Мартина Бека и окинул взглядом стол. Сам он уже обильно позавтракал, но чувствовал, что вполне способен поесть еще разок. Мартин Бек достал третью чашку и налил чаю своему гостю, а Ингрид придвинула к нему масло, сыр и корзинку с хлебом.

– Я буду готов через минуту, – сказал Мартин Бек и ушел к себе в комнату.

Одеваясь, он слышал сквозь полуоткрытую кухонную дверь, как Ингрид расспрашивает Кольберга о его семимесячной дочке Будиль, а тот превозносит ее достоинства с плохо скрываемой отцовской гордостью. Когда через минуту, одетый и выбритый, Мартин Бек вошел в кухню, Кольберг сказал:

– Мы как раз ищем другую няню.

– Но я ведь обещала, что могу посидеть с Будиль, если понадобится. Разве я не справлюсь? Дети такие забавные.

– Год назад ты говорила, что дети – самые ужасные существа в мире, – заметил Мартин Бек.

– Ой, тогда я сама была еще ребенком.

Мартин Бек подмигнул Кольбергу и с уважением сказал:

– Конечно-конечно, извини. А теперь ты уже зрелая женщина, ведь так?

– Какие глупости! – возмутилась Ингрид. – Я вовсе не собираюсь становиться зрелой женщиной, а сразу из девушки превращусь в старушку.

Она ткнула отца пальцем в живот и исчезла в своей комнате. Когда Мартин Бек и Кольберг вышли в прихожую, чтобы надеть пальто, из-за двери Ингрид доносилась громкая музыка.

– «Битлз», – сказал Мартин Бек. – Просто чудо, что у нее не лопаются барабанные перепонки.

– «Роллинг стоунз», – поправил Кольберг.

Мартин Бек с изумлением уставился на него.

– Как ты их различаешь?

– О, между ними огромная разница, – произнес Кольберг, спускаясь по лестнице.

Уличное движение в такое время уже было оживленным, однако Кольбергу, которого все, кроме него самого, считали нервным и не очень хорошим водителем, удалось тем не менее проехать через весь Стокгольм по боковым улочкам и переулкам, совершенно не известным Мартину Беку, сквозь кварталы с высотными офисами и жилыми домами. Он остановил машину у относительно нового дома на Сандфьордсгатан в Орсте.