Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё - стр. 28

– Его внутренние органы были вполне здоровыми, – сказал профессор. – Правда, есть один не совсем обычный факт: содержание окиси углерода в крови Мальма слишком велико, если учесть, что дым он не вдыхал.

Мартин Бек просидел еще полчаса у эксперта, затем вернулся в центр города. Выйдя из автобуса на Норра Банторьет и вдохнув грязный воздух на автовокзале, он подумал, что в городе наверняка нет ни одного жителя, который не страдал бы от хронического отравления окисью углерода.

Он немного поразмышлял над важностью сообщения эксперта о повышенном содержании окиси углерода в крови покойного, но вскоре переключился на другое. Спускаясь в метро, он думал о том, что здесь воздух еще более ядовит, чем наверху.

В среду, тринадцатого марта, Гунвальду Ларссону впервые разрешили встать с постели. Он с трудом натянул на себя больничный халат и хмуро посмотрел на свое отражение в зеркале. Халат был на несколько размеров меньше и вылинял так, что установить его первоначальный цвет было совершенно невозможно. Потом Ларссон взглянул на свои ноги, обутые в черные шлепанцы на деревянной подошве. Тапки явно пришлись бы впору Голиафу и могли служить эмблемой сапожной мастерской.

Деньги Ларссона лежали в тумбочке у кровати. Он взял несколько монеток и направился к ближайшему телефону-автомату для пациентов. Набрал номер управления полиции, машинально одергивая рукав своего неудобного облачения. Рукав не поддался ни на сантиметр.

– Да, – сказал Рённ. – О, это ты? Ну как дела?

– Прекрасно. Послушай, как я здесь оказался?

– Это я привез тебя в больницу. Ты был немного не в себе.

– Последнее, что я помню, так это то, как сижу и смотрю на фотографию Цакриссона в газете.

– Ну, с тех пор пять дней уже прошло. Как твои руки?

Гунвальд Ларссон посмотрел на свою правую руку и осторожно пошевелил пальцами. Рука была могучая, покрытая длинными светлыми волосами.

– Вроде бы нормально. Осталось только несколько маленьких повязок.

– Ну это хорошо.

– Ты мог бы не начинать каждую фразу с «ну», – раздраженно сказал Гунвальд Ларссон.

Рённ на это ничего не ответил.

– Ну, Эйнар?

– Ну что? – сказал Рённ и рассмеялся.

– Почему ты смеешься?

– Просто так. Тебе что-нибудь нужно?

– В среднем ящике моего письменного стола лежит черный кожаный кошелек. В нем мой ключ зажигания. Поезжай в Больмору и привези мне белый халат и белые шлепанцы. Халат висит в платяном шкафу, а шлепанцы стоят в прихожей, у двери.

– Ну, думаю, это мне по силам.

– В спальне, в комоде, есть пакет с эмблемой универмага «НК», в нем лежит несколько пижам. Возьми его тоже, слышишь?

– Все эти вещи нужны тебе немедленно?

– Да. Эти дураки выпишут меня не раньше чем послезавтра. Они мне дали серо-сине-коричневый халат на десять размеров меньше положенного и пару клумпов, похожих на гробы. Как там у вас дела?

– Ну, не так уж и плохо. Нормально.

– Чем занимаются Бек и Кольберг?

– Их здесь нет. Они на Вестберга-алле.

– Прекрасно. Как идет расследование?

– Какое расследование?

– Пожара, чего же еще?

– Это дело закрыто.

– Что?! – заорал Гунвальд Ларссон. – Что ты сказал? Закрыто?

– Да, там несчастный случай.

– Несчастный случай?!

– Ну, примерно так… Понимаешь, расследование на месте пожара закончилось сегодня утром и…

– Какого черта, что ты болтаешь?! Ты что, пьян?! – Гунвальд Ларссон разговаривал так громко, что старшая медсестра вышла в коридор. – Понимаешь, этот Мальм…