Человек на войне (сборник) - стр. 44
– Правильно сделала, – Йорма, как и подобает серьезному мужчине, не собирался обращать внимания на женские обиды.
Унтер-офицер, сейчас в роли разводящего, повел солдата сменить на посту Арикайнена. Остальные – на работу. Микко взялся было надевать лыжи и зажался, заперебирал стиснутыми ногами.
– Можно… за сарай… забегу?
– Беги, беги, – рассмеялся мальчишечьей беде Йорма.
Микко забежал за большой сарай, порыскал по тесовой стене, нашел щель между досками. Точно! Не ошибся он! Котлован в сарае и арматура из котлована торчит. Больше здесь делать нечего.
– Спину береги, а то почки застудишь, так и будешь за каждый угол бегать, – поостерег Арикайнен мальчика.
– Хорошо, спасибо, – взмахнул на прощанье лыжной палкой и съехал к дороге.
«Ремонтники… Почему на бетонировании ремонтники? А с чего вывел, что на бетонировании? Ремонтники, скорее всего, арматурой занимаются. Да. Арматуру и резать, и гнуть, и сваривать нужно, они умеют, оборудование есть. А непосредственно на бетон, наверно, бетонщиков присылают. Или… Ладно, это уже не принципиально, на войне побольше чем в цирке всяких чудес насмотришься. Я свою задачу выполнил, что они делают, установил».
– Иди обедай, – сказал Кананпойка сменившемуся Арикайнену. – Отдохнешь часок и приходи работать. – Поискал глазами, где Микко, но дома скрывали дорогу. – Жалко мальчишку. Скольких вот так война сиротами сделала.
– Среди людей не пропадет, – рассудил Арикайнен.
– Не пропадет, если от людей будет поддержка. А все равно… Без отца и матери жить, как на костылях ходить. Нет, армия должна быть. Солдаты, хорошие солдаты, тоже должны быть – свою страну охранять надо. Но войны быть не должно. Такое мое мнение. Ну ладно, чего впустую говорить, нас с тобой о прежних войнах не спрашивали, об этой не спросили – начинать ее или нет. И о будущей, не приведи ей Бог случиться, – не спросят. Так что, ты иди обедай, а я посмотрю, как ремонт идет.
От деревни Микко пошел не по дороге, которая петляла между холмами, а напрямую, по лыжне. Углубившись в лес, развоевался. Сначала обратил в копье лыжную палку, сбивая шапки снега с пеньков и выбивая их из развилок. Потом отломал изогнутый, как сабля, сухой еловый сук и, нападая с ним на кусты и деревья, сшибал веточки и некоторые из них подбирал, как трофеи:
«Сосновая палочка потолще – строится дот, немного расщепим вдоль и вставим в расщеп маленький клинышек – строительство законсервировано на неопределенное время. Гарнизон финский, налицо шесть рядовых – шесть тонких березовых. Двое должны прибыть – добавим развилку, через день-два – процарапал два кольца у основания развилки, соединил кольца продольными линиями. Один унтер – еловая палочка. Четыре орудия среднего калибра – четыре ольховые палочки. Неисправные, ремонтируются – немного расщепим вдоль. С этим закончено. Теперь режим охраны…» – вновь стал сбивать, подбирать и обламывать веточки.
Обвязал палочки ивовой корой, засунул их за отщеп разбитой грозой сосны возле лыжни. Отбросил еловую саблю и, отойдя на десяток метров назад, метнул, как копье, лыжную палку в составленный пучок. Это уже на случай, если за ним следят. Промахнулся. Подобрал палку и прибавил скорости – надо торопиться, играть больше некогда.
У въезда в Киеромяки шлагбаум и охрана – финские солдаты.