Чечня: Трагедия Российской мощи. Первая чеченская война - стр. 28

Но более всего это верно в отношении могил. Подавляющее большинство чеченцев, которые умирали в Грозном – ив мирное, и в военное время, – были похоронены родственниками не на городских кладбищах, а на кладбищах в их родовых селах, зачастую рядом с местом поклонения шейху из их рода. На кладбищах в Грозном в основном лежат местные русские, в то время как в массовых захоронениях времен войны находятся неидентифицированные и неистребованные останки чеченцев, погребенные под обломками и затем откопанные российской армией. Это одна из тех причин, по которым точный подсчет погибших в сражении за Грозный оказывается крайне сложным.

До того как стать сюрреалистическим кошмаром, центр Грозного имел совершенно российско-советский облик. В нем присутствовали определенные южные черты, но такие особенности можно встретить повсюду от Украины до Средней Азии. В центре преобладали привычные помпезные уродливые административные здания – такие же можно найти в городах от Минска до Магадана. Среди них иногда бросались в глаза неоклассические административные здания, оставшиеся от имперских времен, такие же однотипные, но куда более привлекательные. Дальше следовали сгруппированные в полдюжины окраинных микрорайонов унылые хрущевки – низкосортные многоэтажки 1950-1960-х годов, которые поначалу олицетворяли освобождение и роскошь для столь многих несчастных обитателей переполненных коммунальных квартир.

Но за пределами этих районов и вокруг них начинался настоящий северокавказский город: сотни грубо асфальтированных или по-прежнему грунтовых улиц с одноэтажными белеными домами. Русские дома стоят прямо вдоль улицы, их резные оконные рамы часто украшены орнаментами, характерными для деревень Центральной России, бывших казачьих провинций и Украины. Чеченские дома, по обычаю всего исламского мира, как правило, скрыты за высокой стеной и раскрашенными стальными воротами. Ворота ведут в огороженный двор, где часто обитало пестрое население, очень характерное для довоенной Чечни: дети, куры, свирепые собаки, трактор и роскошная Вольво или БМВ зачастую с еще прикрепленными немецкими номерами. Поскольку во время бомбардировок декабря 1994 года и сражений января – февраля 1995 года и августа 1996 года был разрушен главным образом центр Грозного, а окраины в основном этого избежали, кавказский Грозный существует до сих пор.

В то же время современная столица Чечни, за исключением ее обитателей, никогда не была слишком чеченской. Поэтому я иногда задавался вопросом, не родилось ли желание чеченских борцов за независимость закрепиться и сражаться в центре Грозного, даже ценой его разрушения, подсознательно и как минимум отчасти из-за того, что он строился и развивался не чеченцами, а в качестве военного форпоста их угнетателей, от которых и происходит само название города – точнее, происходило, пока Грозный не был переименован в Джохар-кала в честь Дудаева. Но вне зависимости от названия пролитая в его защиту чеченская кровь навсегда сделала Грозный чеченским городом^>4.

Незадолго до российского вторжения в Чечню я встретил одного старого чеченца, на чьем лице обнаруживались самые положительные и могущественные черты национальной традиции, объясняющие, почему она была столь продолжительной и столь стойкой. По рождению это был этнический немец по имени Вильгельм Вайсерт, депортированный Сталиным в 1941 году с Украины в Казахстан, где он встретил депортированную чеченскую девушку, полюбил сначала ее, а затем весь ее народ, обратился в ислам и стал сначала Магомедом, а затем, посетив Мекку, когда это стало возможным при Горбачеве, Магомедом-хаджи.