Частный детектив Илья Муров - стр. 27
И Илья Алексеевич показал, да так прытко, что не будь Еремей Пантюхин на взводе, а значит – начеку, – валяться бы им в кювете уже втроем: водитель, пассажир и транспортное средство…
Про мат упоминать не будем, он сам собою разумеется. Упомянем о хорошей реакции Еремея, успевшего и мотоцикл остановить и Илью Алексеевича, после недолгой, но решительной схватки, утихомирить. В оправдание нашему герою сошлемся на общую слабость, явившуюся следствием аварии, возможного сотрясения мозга и потери энного количества крови. Нет ничего удивительного, тем более – постыдного в том, что уже через минуту Илья Алексеевич вдруг обессилел и в очередной раз потерял какое-никакое, но почти что свое сознание.
Наученный непродолжительным, но зато достаточно горьким опытом, Еремей, словно вняв бреду потерпевшего, скрутил ему руки ремнем и крепко-накрепко пристегнул поясом безопасности к сиденью коляски. Правда, темной повязки на глаза надевать не стал. Из каких соображений – неизвестно, ибо оттуда, куда он нашего героя вез, живыми иногда возвращались, здоровыми, бывало, выписывались…
ГЛАВА V
повествующая о том, куда добрый самаритянин препроводил нашего
героя, и о приеме ему оказанном
– Так, так, так, так, так, так, так, – сказал дежурный врач той самой больницы, в морге которой Илья Алексеевич не далее как сегодня утром побывал с деловым визитом.
– Почему не раздет? – блеснуло очками в сторону фельдшера приемных покоев его временное непосредственное начальство.
– Не желают разоблачаться, – ответил сквозь зубы фельдшер и осуждающе уставился на Илью Алексеевича.
– А помощь получить они желают? – продолжал доктор доставать фельдшера, не обращая внимания ни на больного, сгорбившегося на приемном табурете, ни на сопровождающее лицо, стеснительно топчущееся возле выкрашенных белой краской дверей.
– Минимальную, – кивнул фельдшер. – Капните, говорит, мне йодом на ранку, да просветите на всякий пожарный рентгеном. В долгу, говорит, не останусь…
Доктор перевел, наконец, взгляд с фельдшера на больного, а оттуда на сопровождающее лицо.
– Вместе пили?
– Кто? Я? С Лексеичем? Сёдня или надысь? – с великой готовностью и большой охотой разразился встречными вопросами Еремей.
– Сегодня, вчера и третьего дня, – строго уточнил врач.
– Сёдня ни грамму, – вздохнул Еремей, стараясь дышать в сторону и преимущественно ушами. – А надысь – вмазал, врать не буду…
– И много вмазали?
– Нормально, – последовал исчерпывающий ответ.
– Нормально? – скептически усмехнулся доктор. – Если бы нормально, то в больнице не оказались бы.
– Вот именно! – с неожиданной горячностью воскликнул потерпевший. – Если б все прошло нормально, я бы сейчас в вашем морге лежал, бок обок с трупом, убитым неизвестными злоумышленниками…
– Пока что неизвестными, – мстительно добавил он.
Доктор с фельдшером переглянулись.
– С убитым трупом, говорите? – переспросил врач со странной, почти сострадальческой улыбкой.
– Это у него, доктор, от шоку, – вступился за нашего отставника Пантюхин. – Заговаривается, своих не признает, с воображалкой никак справиться не может… Так ведь он не куды-нибудь, аккурат в дерево въебурился и в овражек кувырнулся. Вон башку себе пробил, от сквозняка мается…
– А вы как уцелели, любезнейший? – в свой черед не сдержал профессионального скепсиса фельдшер.