Частная жизнь москвичей из века в век - стр. 42
Получил практические навыки хирурга Пирогов лишь в Дерптском университете…
Московский врач Матвей Мудров подметил, что медицина на Руси издревле – народная, благотворительная, а заезжие лекари-иностранцы сделали ее одной из самых высокооплачиваемых профессий в обеих русских столицах. Врач стал предметом роскоши, доступной лишь немногим. Необходимо было вырастить собственных врачей, в совершенстве владеющих медицинской наукой, бескорыстных и трудолюбивых.
– Научитесь прежде всего лечить нищих, – учил Мудров с кафедры Московского университета, – вытвердите фармакопею бедных; вооружитесь против их болезней домашними снадобьями: углем, сажей, золой, травами, кореньями, холодной и теплой водой; употребите в пользу бедных ваших больных стихии – огонь, воздух, воду, землю – пособия, никаких издержек не требующие, и к этому приличную пищу и питье, ибо бедность не позволяет покупать лекарства из аптеки…
Мудров создал при университете анатомический театр, возглавил строительство Клинического и Медицинского институтов, после пожара 1812 года отдал свою медицинскую библиотеку в общественное пользование. Он поднял преподавание медицины почти до уровня западноевропейского, упорядочил составление и ведение истории болезни, учил лечить не болезнь как таковую, а отдельно каждого больного, словом и делом постоянно доказывал, что врачу мало одной книжной науки, ему необходимы врачебное искусство, постоянная практика, умение исцелять.
– До́лжно исследовать настоящее положение болезни, – наставлял он учеников, – искать в больном, где она избрала себе ложе. Для сего нужно врачу пробежать все части тела больного, начиная с головы до ног, а именно – первее всего надобно уловить наружный вид больного и положение его тела, а затем исследовать душевные, зависящие от мозга состояние ума, тоску, сон; вглядеться в лицо его, глаза, лоб, щеки, рот и нос, на коих часто, как на картине, печатлеется и даже живописуется образ болезни. Надо смотреть и осязать язык, как вывеску желудка, спросить о позывах к пище и питью и к каким именно, внимать силе голоса и ответов, видеть и слышать дыхание груди его и вычислить биение сердца и жил с дыханием. И вот врач, раб природы и слуга больного, делается наконец повелителем болезни!..
Мудров основал русскую терапевтическую школу. У него было немало последователей, но нужда во врачебном искусстве стремительно росла, и многие недобросовестные эскулапы в погоне за деньгами наводнили Москву. Характеристику московских врачей дал в 1841 году в журнале «Москвитянин» Г. И. Сокольский:
«Кто такое есть практический врач в Москве? Вот кто:
1. Кто занимается исключительно лечением больных.
2. Кто имеет довольно больных.
3. Кто имеет известных больных.
Но из этих данных никак нельзя сделать выгодной дедукции в пользу того, что он дельный и знающий врач. Все лечение городовое, сколько его я мог постигнуть здесь за пять лет, состоит частию в забаве больных, частию в разъездах, оставляющих ум везомого в состояние полного бездействия, и наконец самою малою частию в припадочном лечении. Ничтожность такого занятия увеличивается по мере известности врача и находится всегда в прямом содержании к ней. Известность получивший врач ищет случая быть только на консультациях, которые и прибыльнее, и легче для него. Самое же лечение, настоящий долг и труд врача, он предоставляет другим, малоизвестным врачам, которые по сущей правде работают в Москве наподобие волов… Слово «известность» есть двух родов: одна происходит от истинного таланта, образованности врача, и приобретается это медленно, но прочно и обширно. Другая рождается от случая и распространяется очень скоро и непрочно. Известность второго рода более нравится, потому что она легка, весела и без доходов. Достаточность больных есть также необходимый атрибут сего звания. Причина понятна. При таком занятии придет ли в голову наука? Достанет ли терпения рыться в трупах? Заглянуть в летописи медицины?..»