Часограмма - стр. 38
Маар снисходительно улыбнулся:
– Понимаешь, феи долго живут, намного дольше, чем люди. Для них именины – это не праздник, а день, когда надо пересмотреть дела и поступки, поразмыслить о прошлом, настоящем и будущем, побыть наедине с собой… Нам это кажется странным, да? Обычно люди с таким размахом отмечают этот день, приглашают друзей и знакомых. А у фей абсолютно по-другому. Для них это день одиночества и размышлений.
Василиса вдруг подумала, что совершенно ничего не знает о дне рождения Дианы. Вернее, о дне размышлений. Наверняка Диана родилась летом… Или осенью. Надо спросить у Ника – может, он в курсе.
– Слушай, а подарки именинникам можно дарить? – поинтересовалась Василиса. – Для лучшего размышления?
Маар отрицательно покачал головой:
– Ни в коем случае! Наоборот, они это посчитают кровной обидой. Это же день одиночества. И помни, что про сегодняшние именины Черной Королевы я тоже ничего тебе не говорил.
Василиса сокрушенно вздохнула. Все-таки феи и фиры немного странные и серьезно отличаются от часовщиков – не только количеством крыльев.
– Ты знаешь, я тоже этому удивлялся, – добавил Маар в ответ на ее молчание. – Живут пару сотен лет, а не знают, как день рождения правильно отмечать. Но с другой стороны, у них все праздники общие: день Эфларского Мира, день часодейства, Чарования, Праздник Листопада, Новый год. Феев День еще, первого марта проходит, даже называется так – Феерия. А вот день рождения и день вечного сна – для фей очень личное событие. Вот почему когда фея засыпает, ее тело само по себе переносится на поле старочасов, к своему Алому Цветку.
Василиса вспомнила неподвижную фигурку Дианы на алом старочасе и невольно поежилась. Ею вдруг овладело смутное беспокойство, словно чужая, страшная тень легла на душу. То ли рассказ Маара встревожил, то ли вид старой часовни на дне озера.
– Эй, хватит болтать! – донесся до них рассерженный голос Грозы, в нетерпении плававшей у самого входа. – Идите лучше сюда!
В часовню вел черный проем с высокой полукруглой аркой, казавшийся входом в длинный туннель.
– Никогда не видела такого пугающего и прекрасного строения одновременно, – поделилась с друзьями Василиса.
– А мне это место вообще не нравится, – поежилась Гроза. – Оно какое-то муторное… Прямо холодок по спине… Словно из каждого окна на тебя враждебно смотрят.
– Сейчас там пустынно, – заверил Маар, усмехаясь. – Я уже давно вычислил, что на свой день рождения Черная Королева приходит с самого раннего утра. А больше здесь никто не появится. Даже русалки, чувствуя часодейное влияние, избегают этого места, хотя вообще они страшно любопытные, по всему озеру плавают.
Внутри часовня оказалась просторной. С высоты далекого потолка лился призрачный, голубоватый свет – достаточный, чтобы рассмотреть всю обстановку в деталях.
Возле двери на полу был выложен черно-белый знак в восьмиконечной звезде – тот самый, что являлся эмблемой часовой школы в Астрограде. На широких окнах колыхались от течения воды тонкие полупрозрачные занавеси. На стенах между окнами висели овальные зеркала в сложных узорах из листьев и завитков – в одном из них Василиса увидела свое отражение.
Внимательно вглядываясь в своего зеркального двойника, она вдруг заметила, что находится не в аэроплаве, а просто стоит на каменных плитах пола. Прозрачный шар исчез, но сама она спокойно дышит…