Чаша страдания - стр. 20
Израиль Ламперт был высококвалифицированным инженером-проектировщиком, участвовал в создании нескольких промышленных гигантов. Ему хорошо платили. Но все эти годы он был свидетелем кампаний массовой истерии – судов над «врагами народа». Какие враги, почему их так много? Сначала он удивлялся, но верил этому. Но когда в число «врагов» попал его покровитель и друг знаменитый инженер Виленский, он потерял веру в правдивость всех процессов. Для него и его жены Рахили тот арест был шоком, к которому добавился шок от ареста Баси Марковны, жены Виленского. Они ничего не могли понять и постоянно боялись, что их тоже могут арестовать за связь с Виленским, как это происходило вокруг. Они знали, что чуть ли не половина иностранных специалистов, чаще всего немецкие евреи, да и американские тоже, были объявлены шпионами и сосланы в лагеря.
Так в Израиле Ламперте и в Рахили пробудилось понимание, что пропаганда о построении нового общества в Советском Союзе была только приманкой, что это было совсем не то, на что они рассчитывали и о чем мечтали. Даже наоборот – их приезд сюда был роковой ошибкой. Но уехать обратно они уже не могли: они стали гражданами Советского Союза, а эмиграции из него не было. Так они попали в западню. Только их сын Борис, умный мальчик одиннадцати лет, носивший толстые очки, был, казалось, доволен жизнью – он прекрасно говорил по-русски, отлично учился в школе, был пионером, школьные приятели прозвали его «Борька-Америка», и за ним укрепилась эта кличка. Он любил читать патриотические советские рассказы и повести и загорался от всего прочитанного.
Теперь шла война, и они видели, что Советский Союз проигрывает ее. Что тогда будет с ними? Надо подчиняться приказу уезжать, иначе их наверняка арестуют. Целые сутки они в спешке упаковывали самое необходимое из одежды и белья, приготовили несколько стульев, кровати и стол. На следующий день за ними приехали, чтобы погрузить их в машину. Увидев приготовленную мебель, сказали:
– Никакой мебели, только чемоданы.
– Но как же? Нам сказали, что мебель можно брать с собой, тысячу килограммов.
– Какая там тысяча, какая мебель?! Вот приедете на вокзал – увидите, что там творится.
Их привезли не на пассажирский вокзал, а в предместье города, где на путях стоял готовый к отправке состав из восьмидесяти товарных вагонов. Все вокруг было обнесено забором и охранялось вооруженными часовыми. Везде стояли и сидели сотни растерянных эмигрантов с чемоданами и мешками. Каждые десять – пятнадцать минут подъезжали еще новые грузовики, в них опять эмигранты, почти все – немцы. Ламперты, с билетами в руках, стали искать свой вагон. К их удивлению, пассажирских вагонов не было – только товарные.
– Где же наш поезд? Где наш вагон?
Не обращая внимания на вопросы, охрана торопила всех:
– Чего торчите на платформе? Всем садиться в поезд!
Ламперты с четырьмя чемоданами и немцы со своей поклажей забегали вдоль состава, ища места, но люди из вагонов кричали им:
– У нас мест нет!
Один молодой и страшно худой немец увидел растерянных суетящихся Лампертов и помог им влезть в вагон. Там было около пятидесяти человек, все тесно прижатые друг к другу.
– Спасибо вам, – поблагодарил немца Израиль Ламперт, – как вас зовут?
– По-немецки меня зовут Вольфганг, но здесь я стал Володей, Владимиром. А как вас зовут, откуда вы родом?